Он видел, как убитых складывали на земле, причем в несколько слоев – слой убитых солдат, потом слой накрывают черной целлофановой пленкой, потом еще слой, опять пленка, и еще слой.
Он видел, как привозят целые самолеты цинковых гробов, в них быстро, не разбираясь особо, закидывают изуродованные останки, а порой просто связки из двух-трех рук, двух-трех ног, потом сваривают – и отправляют самолет, доверху забитый гробами, а потом этот же самолет, вечером, привозит солдат, бодрых, страстно желающих отличиться, а утром следующего дня этих же солдат уже снова складывают в гробы.
Все это пугало, ужасало Женю Аврамеева.
Роту десантников «уткинского призыва» пока придерживали. Для решающего штурма, как важно объяснил командир, молодой капитан.
Наконец, день решающего штурма настал.
Роте быстро объяснили задачу. Ворваться в село и зачистить четыре крайних дома – там самые острые огневые точки противника, снайперы и пулеметы. Подходы к домам заминированы. Действовать решительно. Такая задача.
По команде бросилась вперед вся рота, тихо, без крика «ура».
На полпути к селу, прямо на середине поля, началось. Огонь враг открыл такой плотный, что в воздухе стоял сплошной свист.
Женя видел, как каждую секунду падает на землю солдат. Очередь из крупнокалиберного пулемета прошила двоих солдат в шаге от Жени – сам Женя не был ранен, но был весь обрызган кровью, горячей, липкой. Женя, крича от ужаса, вытирал со своего лица кровь.
Пробежали еще метров пятьдесят, и началось минное заграждение. На глазах Жени в воздух на трехметровую высоту начали взлетать вопящие что-то части его товарищей.
Женя упал на землю и, не глядя, начал поливать из автомата в сторону села. Так же от ужаса поступили многие другие десантники.
В этот момент, в грохоте канонады и хаосе, как во сне, возникли откуда-то из-за спины Жени три здоровенных спецназовских офицера. Они были экипированы не так, как десантники – на них были черно-зеленые комбинезоны, черные пуленепробиваемые шлемы, рации прямо на шлемах, в руках не «калаши», а короткие толстые автоматы. Они что-то деловито орали друг другу, Женя что-то орал им, но никто друг друга в грохоте боя не слышал. Потом спецназовцы, коротко посовещавшись, скрутили Женю, один из них накрыл его собой. Женю быстро и ловко оттащили назад, к расположению частей.
Потом Жене что-то орал капитан, командир десантников. Он был весь в крови, был ранен в голову и выглядел обезумевшим. Потом он обнял Женю, перевязанными и окровавленными руками, сунул Жене в карман какое-то письмо, и что-то шептал Жене на ухо взволнованно, и снова обнимал его. Потом Женю снова схватили за руки офицеры в черных комбинезонах и повлекли за собой.