- Нет, мистер Хоу, ни за что на свете! Я оказала бы плохую услугу жителям Тэмфилда, если бы стала внушать вам такую идею. Ведь холм единственное, что придает Тэмфилду хоть некоторое своеобразие! Я оказалась бы отъявленной эгоисткой, если бы хотела уничтожить холм только для того, чтобы украсить вид из окон нашей гостиной.
- Наш дом, мистер Хоу, это просто конура, - заговорил старик Макинтайр. - Вы, наверное, чувствуете себя здесь как в коробке, после вашего величественного дворца, о котором сын рассказывает самые невероятные вещи. Но мы не всегда так жили, мистер Хоу. Теперь я существую более чем скромно, а было время, и не так давно, когда я мог предъявить в банк чек на сумму не меньшую, чем любой другой фабрикант оружия в Бирмингеме. Это было...
- Папочка, наш милый, старенький ворчун! - воскликнула Лаура, ласково обняв отца.
Старик вскрикнул, и лицо у него исказилось гримасой боли, однако он попытался скрыть ее за притворным кашлем.
- Не подняться ли нам наверх? - поспешно предложил Роберт, стремясь отвлечь внимание гостя от маленького семейного инцидента. - Моя студия настоящая мансарда художника: она под самой крышей. Разрешите, я проведу вас туда, мистер Хоу?
Оставив Лауру и мистера Макинтайра-старшего в гостиной, они поднялись в мастерскую Роберта. Мистер Хоу долго стоял перед "Подписанием Великой хартии вольностей" и "Убийством Фомы Кентерберийского", щуря глаза и нервно пощипывая бородку; Роберт с беспокойством ждал.
- Сколько вы за них хотите? - обратился к нему наконец мистер Хоу.
- Я оценил их по сто фунтов за каждую, когда посылал в Лондон на выставку.
- В таком случае лучшее, что я могу вам пожелать, это чтобы наступил день, когда вы будете рады уплатить вдесятеро, только бы получить свои работы обратно. Я убежден, что у вас большие способности, и вижу, что в отношении композиции и смелости замысла вы уже достигли многого. Но рисунок у вас, если позволите быть откровенным, несовершенен, и в цвете вы не сильны. Так вот, мистер Макинтайр, предлагаю вам сделку. Я знаю, вы равнодушны к деньгам, но все же, как вы сами сказали при нашей первой встрече, человеку надо на что-то существовать. Я покупаю у вас обе картины по назначенной вами цене на том условии, что за вами сохраняется право выкупить их, как только пожелаете, за ту же сумму.
- Право, вы так добры!.. - Роберт не знал, радоваться ли ему продаже картин или обидеться на не очень лестные замечания покупателя.
- Разрешите сразу же написать вам чек, - продолжал Рафлз Хоу. - Вот я вижу перо и чернила. Сегодня же вечером пришлю за своей покупкой двоих лакеев. Не беспокойтесь, я сберегу ваши произведения. Когда вы станете знаменитостью, они будут цениться как образцы вашей ранней манеры.