Бригада таяла на глазах. А приказа на атаку немецких продовольственных складов так и не было.
– К черту! – первое, что сказал Тарасов Мачихину после того, как отоспался в своем блиндаже после удачной ночи.
– Что к черту? – удивился комиссар. – Попей-ка чаю.
Чай еще был, да… Им и спасались от голода. Правда, от большого количества жидкости и постоянного холода не выдерживали почки. Минут через десять после очередной кружки мочевой пузырь переполнялся. Причем неожиданно и резко. Главное, успеть расстегнуть штаны. Иначе обжигающая вначале моча моментально замерзала, и белье буквально примораживалось к коже. В обычных условиях – ерунда. Забежал в тепло, отогрелся и нормально. А тут доходило до ампутаций…
Тарасов хлебнул пару раз из поданной комиссаром кружки. А потом сказал:
– Налет мы все-таки провели успешно. Даже слишком успешно. Потерь нет, кое-какие трофеи даже есть. Однако немцы вот-вот сообразят и обложат наше болото эсэсовцами «Мертвой головы». И хана бригаде. Сегодня выходим в атаку на этот Карфаген.
– Какой Карфаген?
– Опуево. Где адъютант?
– Воду греет на умывание.
– Отлично! Умоюсь и за работу.
Тарасов скинул полушубок, снял свитер, гимнастерку и нижнюю рубашку. Полуголый вышел из блиндажа.
А потом долго, на виду у бойцов, плескался, смачно фыркая. От его крепкого, в узлах и переливах мышц, тела шел пар. Затем он взял бритву и так же демонстративно, насвистывая «В парке Чаир», брился. Долго брился. У адъютанта даже руки задрожали. Устал, понимаешь, держать маленькое зеркальце…
– Передай приказ комбатам. Через час построение бригады. Всем привести себя в порядок. Побриться, умыться. А то не бригада военно-воздушных войск, а банда Махно. Смотреть противно…
Десантники и впрямь себя запустили. Если в первые дни операции следили за собой – десантура, как же! крылатая пехота! небесная гвардия! – то в голодные дни на внешний вид махнули рукой. Сил не хватало, чтобы двигаться… Какие уж тут гигиены…
На что врачи сильно ругались. Появились вши. Особенно они доставали раненых. Под повязками так чесалось, что некоторые сдирали бинты, лишь бы избавиться от невыносимого зуда. И раны, уже подживавшие, снова воспалялись.
Через час бригада стояла на импровизированном плацу. Почти вся. Если не считать боевое охранение, раненых, больных, обмороженных и… и убитых с без вести пропавшими.
Почти четверти уже нет. Шестисот с лишним бойцов и командиров…
– Бойцы! Десантники! Поздравляю вас с успешной операцией по ликвидации немецко-фашистского аэродрома в деревне Глебовщина! От лица командования и от себя лично объявляю вам благодарность.