– Конечно, понимаю. Я видел, как они садились на болото… – шмыгнул носом Тарасов. – Не хотел бы я быть на их месте…
Настала очередь удивляться немцу:
– Можно подумать, вашему месту можно завидовать…
– И моему нельзя. На войне вообще нельзя завидовать никому. Впрочем, не только на войне!
* * *
Импровизированный аэродром освещался кострами, расположенными по краям взлетной полосы. Черное небо подсвечивалось их багровым светом. Из этого света медленно и бесшумно, с выключенными моторами, ровно гигантские птицы, планировали один за другим «уточки». Подпрыгивая двухметровыми лыжами на кочках, они неслись по восьмидесятиметровой посадочной полосе, постепенно замедляя скорость. А там к ним подбегали десантники и, хватаясь за крылья, вручную отворачивали легкие самолеты в сторону.
Как ни утаптывай снег – каждую ямку не заровняешь. Летчики рисковали скапотировать или сломать посадочную лыжу, но все же садились друг за другом.
Командиры взводов третьего батальона охрипшими голосами командовали бойцами, спеша разгрузить люльки между крыльев, привешенные вместо бомбовой нагрузки.
Тарасов стоял и смотрел, как они приземляются. «Наконец-то, наконец-то!» – билась в голове единственная мысль. – Наконец-то! – не сдержавшись, он крикнул Мачихину, потом повернулся к нему и схватил его за плечи:
– Ну, сейчас дадим фрицам жару! Слышишь, комиссар!
Мачихин улыбнулся:
– Слышу, командир! Да не тряси ты меня так!
Тарасов с силой хлопнул его по плечу и побежал к первому севшему самолету.
Из открытой кабины «У-два» неуклюже выбирался летчик, замотанный теплым шарфом по самые глаза.
Спрыгнув наконец с крыла на снег, он поднял очки и стащил обледеневший шарф с лица.
Тарасов, не сдерживая себя, с разбегу обнял его и даже попытался приподнять от прилива чувств:
– Ребятки! Молодцы! Спасибо, ребята!
Летчик даже не нашелся сначала, что ответить коренастому мужику без знаков различия, выскочившему из морозной темноты. Лишь потом, когда Тарасов на мгновение прекратил его хлопать по спине, чуть отодвинулся:
– Мне б к подполковнику Тарасову…
– Да я Тарасов! Я! Слышишь, летчик! Вы же всю бригаду мне спасли!
Летчик сделал шаг назад и приложил руку к заледеневшему летному шлему:
– Лейтенант Зиганшин! Эскадрилья доставила грузы продовольствия и медикаментов по приказу генерала Курочкина!
– Сколько вас?
Летчик оглянулся. Пять «уточек» стояли в разных углах полевого аэродрома. С каждого десантники сноровисто таскали в общую кучу мешки.
– Все пять, товарищ подполковник! Прибыли без потерь! Линию фронта пересекли с выключенными моторами…