— Что рассказывает? — Не сдержался, рыкнул опять на подчиненного, хоть тот и не был ни в чем виноват. Лишь в ярко выраженной симпатии, сквозившей в голосе и словах.
Алексей стушевался:
— Ну, то и говорит: если бы не ваш замечательный Денис Игоревич, сидеть бы мне до утра на морозе, коченеть. А он приехал, такой замечательный, бросил все дела, и меня встретил.
— А дальше?
— А дальше — ничего. Не рассказывает. Говорит, амнезия местная у нее. Там помнит, там — нет. От холода память отшибла. Кстати, заметил, у девчонки язык заплетается? Ты ее с какого встречал, с ночного? Дал бы выспаться ребенку…
— Алексей. Ты помнишь, кто она, и зачем здесь? Какой, на хрен, ребёнок? Взрослая совершеннолетняя женщина, которая сейчас бродит по отделам, собирает информацию, непонятно какую, а потом ею с кем‑нибудь поделится. И неизвестно, как её преподнесет. А дальше мы с тобой будем мечтать, чтобы нас пожалели!
Лёха мигом посерьёзнел:
— Дэн, я бы понял твоё беспокойство, будь у нас рыльце в пушку. Но мы с тобой — кристально чистые перед Богом и людьми. Ну, допустим, насчет святости переборщил… Но что ты беспокоишься? Или, — подозрительно прищурился. — я не в курсе каких‑то дел? Так ты поделись, тогда вместе подумаем, чем бы нам задницу прикрыть.
— Да успокойся, Лёш, ты в курсе всего. Ничего лишнего я не творил, не покрывал, не приказывал.
— Тогда отчего сыр — бор?
— Тебе ли не знать, как можно преподнести ту или иную информацию?
— Ну, да…
— То‑то же. Не будь таким простачком, а то, смотрю, расслабился за несколько лет сытой и спокойной жизни. Да? Пора бодрить?
— Ладно, шеф. Я тебя понял. Девочку возьму под неусыпный контроль. Буду провожать до туалета и обратно. Или туда стоит тоже заходить? Вдруг, у нее в бюстгальтере рация?
Вот же, хохмач. Даже серьезные вещи умудряется перевести в шутку.
— Да пусть хоть целую АТС таскает. Твоя задача — сделать так, чтобы ей нечего было передавать. Ты меня понял? Наверняка, и к тебе придет, начнет задавать вопросы…
— И что? Прикинуться дурачком? Или глухонемым? Так читать и писать заставит.
— Леха, не дури. Бери паузу. Говори, что надо обдумать ответ, информация конфиденциальная…
— А ничё, что я ей уже рассказал, где мой кабинет, сколько в штате человек, и где они находятся? И как пропуском пользоваться, объяснил?
— Алексей, прекрати дурачиться. Ты меня понял. Иди. Если что — докладывай.
Когда дверь за подчиненным захлопнулась, Дэн выдохнул. За пять лет совместной работы Леха, конечно, стал родным, и злиться на него бессмысленно. Однако, привычка превращать любую ситуацию в фарс порой напрягала. Сложно было понять, где он дуркует, а где — по делу говорит, и это мешало сосредоточиться. А Денис расслабленность не любил. Она мешала.