— Фу-у, опять овсянка! А когда - пирожные?! – в голос воскликнули утки.
Довольный Пыш направился в спальню. Там мало что изменилось.
— «МИР, КАК РИМ»,- твердил Кро,–«А ЛИЗА – МАЗИЛА».
— «ДОЛОГ ГОЛОД»,-отозвалась Че, –эх, «ТОНЕТ ЕНОТ»!
— Побольше бодрости, друзья, – вклинился Пыш,– например: «АРГЕНТИНА МАНИТ НЕГРА»!
— А что Вы, собственно, ищите, маменька?– наконец-то поинтересовался Кро.
— Не поверишь, зая, но я ищу свою шёлковую ночную рубашку в крупных чайных розах и с золотистым кружевом!– сокрушённо ответила Че.
— Не отчаивайтесь, Тётушка, Вам очень идет зелёная футболка с номером семь,– попытался утешить её Пыш.
— Не поверишь, малыш,– заговорила непривычным жалобным голосом Че,- но мне в этой квартире каждую ночь снится один и тот же кошмар: я выхожу на сцену в шикарном платье, в первом ряду сидит с большим букетом губернатор со всем начальством. Я начинаю петь по-итальянски, но забываю текст, перехожу на немецкий, снова не могу вспомнить ни слова, мычу, как корова! В отчаянии взмахиваю руками, и из пышного рукава вылетает, величиной с лапоть, бутерброд с ветчиной и ударяет в лоб губернатора!
— Не переживайте, мэм,– воскликнул Пышка,– мы что-нибудь придумаем!
— А, правда, придумай что-нибудь, Пыш, – попросил просто Кро.
— Малыш, – неуверенно заклокотала Че, – может быть ты как самый везучий сбегаешь в «Дом Черепахи»? Я откладывала деньги на приданное уткам в одну из розовых китайский вышитых наволочек, она в их спальне, принеси ее, Пыш, иначе мы умрём от голода! Так хочется пирожных!
— Я попробую, конечно,– неуверенно ответил Пышка-везунчик.
— Да, малыш, принеси и мою пуховую шапку,– продолжала уже бодро клокотать Че, грозно посмотрев в сторону оккупированной территории,– завтра понедельник, и никаким врагам не помешать нам выиграть новые тапочки!
Пыш помчался по улице академика Лизалкина, затем по площади Аристотеля, где в витринах висели полотенца с портретом Аристотеля и плакаты «Смерть одуванчикам!» В переулке футболиста Пи-Пи к нему пристроился Майский жук, явно вызывающий его на состязание в беге. Они неслись ноздря в ноздрю по направлению к «Дому Черепахи», как вдруг Пышка, начавший лидировать, провалился сквозь землю, приняв темнеющую воронку за тень от круглого дерева.
Видимо поэт пролежал без сознания долго, на лбу успела вырасти шишка. Ещё было видно луну. Неужели это всё та же луна, которая светила над осенним Лесом, когда счастливый Пыш шёл в дом Тётки Черепахи и Кролика, шуршал листьями по дорожке и напевал:
«Под лоскутным одеялом
Из сухих опавших листьев