Боже мой, дай же переведу дух. Кислая, как клюква. И так пробовал, и эдак. И вдоль и поперек. Не смог проглотить, оставил назавтра, чтобы за ночь аппетит нагулять. Характерно, что ни в этот день, ни на утро, проснувшись, вкуса мяса я так и не учуял.
И вспомнился мне анекдот про институт питания. Год там работали, чтобы из говна делать повидло. Добились больших успехов: на хлеб намазывать можно. Но есть все же нельзя.
И подумалось: стало быть, у них там, за границей, тоже такие опыты проводили. Кое-чего добились. Промежуточного результата. Но почему-то сами не едят, а нам продают. Сохранить здоровье чтоб, не ходи, миляга, в шоп!
После того, как я описал этот клинический случай, прошел ровно год, и я остыл, одумался и вижу свою частичную неправоту.
У них там, на Западе, борются против излишней полноты, и бессчетно вегетарианцев. Там все продукты выпускаются в двух вариантах — в обычном и вегетарианском. Есть, в том числе, вегетарианская колбаса из сои. Возможно, я ее и купил по неопытности и незнанию иностранных языков. Есть малокалорийная пепси-кола, кофе без кофеина, чай без теина, прямо как наш морковный, жир без холестерина, пиво без алкоголя, сигареты без никотина, есть и мальчишник с бабами.
И я это вам авторитетно заявляю, без дураков и обид.
Хороший полицейский и плохой полицейский — грубый, наседающий. Хороший, мягкий, вежливый следователь и плохой, грубиян. Есть в этом штатовском раскладе нечто близкое, понятное — в нашей богатой уголовными традициями стране, где от сумы и от тюрьмы не отрекаются, любя, — все армии, общаги, лагеря. Общество анонимных трудоголиков.
Америка — свободная страна, мы так ее понимаем, мы так близки, и на их зеленые деньги мы кладем нашего не менее авторитетного зеленого змия — по чуть-чуть.
А вот Китай — родина пороха, чая и опиума для народа. Министр левой руки, правой руки министр. Вельможа левой ноги удален и сослан, через несколько лет падение сменяется взлетом, а парящий в облаках падает в отвал. Круговорот вельмож, усиленный во времена малокультурной революции перевоспитанием начальства на колхозно-каторжных работах усиленного типа.
Освободившись от тоталитаризма, мы хотим все ото всех перенять. Чтобы на лесоповале палочками рис есть. Мы и пожелтеть можем. Способные же. Зачем? Так реформы же. Мы уровень преступности специально повысили, чтобы дорасти до их стандартов, наркотики запустили, безработицу, а она, эта реформа что-то не мычит, не телится.
У нас раньше минтая было — как грязи. За рыбу не считали. Разве что кошек кормить и норок на зверофермах, и то умеренно, а иначе шкуры рыбой пахнут. Курам тоже рыбной муки лучше давать умеренно. Один фельетонист заголовок запоминающийся придумал: "Уха из петуха". Поэтому, когда появилась возможность продать минтай и на вырученные деньги купить такой ценный товар, как одноразовые носовые платочки, мы так и сделали.