— И куда?
— Туда, где нет людей и их голосов… У Мэри безобидное проклятье, Ари. Ей повезло. Способности лишь те в ней усиливаются, которые всегда у нее были; которые есть у всех людей, но просто в ней развиты с большей мощью. Она становится сильнее, лучше видит и слышит. Это сводит ее с ума. Ей больно, да. Но она справляется. Это не трудно, когда ей есть куда бежать, и где спрятаться. Иногда она даже остается дома и следит за мной.
— А…, — нерешительно пожимаю плечами, — а какое у тебя проклятье?
Норин неуверенно улыбается и выпрямляет спину. Ее тень накрывает мое лицо. Она отходит в сторону, наливает себе воды и тихо произносит:
— В отличие от многих ведьм, мое проклятье не связано с моей способностью лечить, Ари. Но оно связано с моим прошлым, что делает его таким опасным.
— С твоим прошлым?
Она кивает. Отпивает воды и улыбается, скрывая за этой эмоцией печаль и страх. Он проскальзывает мимолетной искрой в ее небесно-голубых глазах.
— Я впервые встретилась с Люцифером, когда была младше тебя на год или на два. К тому моменту, я успела разбить немало сердец, но при этом, мое сердце было нетронутым. Оно было черным, потому что ничто его не трогало. Мне нравилось смотреть на то, как…
Норин запинается и поджимает губы. Ей сложно говорить.
— Норин, ты ведь была совсем молодой, — неуверенно улыбаюсь я, — это нормально.
— Нет, ненормально… Человек, не ощущающий ничего при виде страдания других, не человек вовсе, Ари. Дьявол пришел за моей душой, но вот была ли она у меня? Я думаю, я именно этим и привлекла его внимание, я сопротивлялась, но была на него похожа.
— Мама сказала, ты до последнего боролась.
— Я до последнего верила, что чернее моя душа стать не может! — На выдохе отрезает Норин и взмахивает рукой. — Я ошибалась, конечно. Потому что как только ты начинаешь во что-то верить, это что-то с невообразимой скоростью ускользает от тебя.
Тетушка отставляет стакан и проходится по кухне, осматривая стол и приборы. Разве она может быть безразличной к страданиям? Не верю. Она сдержана и молчалива. Но она не равнодушна к чувствам других людей.
— Я думала, мне никто не нужен. И чувства не нужны. И тогда Люцифер подарил мне это заветное одиночество, назвав меня «черной вдовой». Ты слышала о таком?
— Да, но…
— Человек умрет, если полюбит меня. Это весьма мешает найти вторую половину, так ведь? Да. — Норин кивает сама себе. — Определенно.
— Послушай, — поднимаюсь из-за стола и решительно подхожу к тетушке, — Люцифер не о твоем прошлом думал в этот момент, а о твоем будущем. Он не хотел, чтобы кто-то с тобой был рядом. И тут дело совсем не в твоем сердце.