В другом направлении арабизм распространяется через северную Африку до Испании. Через Испанию он, можно сказать, заходит в Европу. Интересно то, как в культурном отношении Европа охватывается арабизмом, — получается своего рода "вилка".
Так, с одной стороны, мы имеем христианство, распространяющееся из Рима, в римской форме, а из Греции исходит то, что нашло свое выражение в переводе Библии Вульфилой[78] и т. д.: это мы имеем в середине. С другой стороны, эта европейско–христианская цивилизация была охвачена разветвившимся надвое магометанством. И все то, что рассказывают по истории Европы о деяниях Карла Великого, направленных на поддержку христианства, лишь тогда выступает в истинном свете, когда мы замечаем: в то самое время, когда Карл Великий много делает для распространения, для поддержки христианства в Центральной Европе, — в то самое время в Азии существует могущественный культурный центр, о котором я говорил, — культурный центр Гарун–аль–Рашида.
Если все эти факты обозреть лишь внешне исторически, то что мы видим тогда? Тогда мы видим, что ведутся войны вдоль линии, которая тянется через Северную Африку на Пиренейский полуостров; приверженцы арабизма проходят через Испанию дальше и получают отпор от представителей европейского христианства — от Карла Мартелла[79], от самого Карла Великого. Потом мы замечаем, что, как бы угашая величие магометанства, распространяется над ним турецкое начало, которое приняло эту религиозную форму, но при этом угасило всю ту высокую культуру, которую импульсировал Гарун–аль–Рашид.
Можно также заметить, что вследствие сопротивления со стороны воинственного населения христианской Европы постепенно умирает то течение арабизма, о котором мы только что говорили, и когда подходит к концу первое тысячелетие, тогда для Европы еще существует турецкая опасность, но это уже совсем другое дело, а о дальнейшем распространении того арабизма, который нас интересует, больше говорить нельзя.
Итак, рассматривая ход исторических событий с чисто внешней стороны, можно прийти к выводу: европейцы отразили натиск арабов, Ведь произошли такие битвы, как сражение под Туром и Пуатье и т. п.; в другом конце Европы арабы были отброшены от Константинополя. И может показаться, что с тех пор арабизм, собственно, исчез из мировой истории.
Однако если мы углубимся в то, что господствует в европейской культуре, особенно в научной, но во многих отношениях также и в художественной, тогда мы наталкиваемся как раз на арабизм, только неявный, как бы тайно влившийся в христианство.