Лапидус уже стоял у самого дерева и смотрел вверх.
Дерево было старым и кривым, старая, кривоватая липа с большими и толстыми ветвями.
— Ну и что ты дальше будешь делать? — спросила запыхавшимся голосом догнавшая его Эвелина.
— Я на него полезу, — сказал Лапидус.
— Зачем? — удивилась Эвелина.
— Я не буду вешаться, — успокоил ее Лапидус, — я не хочу вешаться, я хочу убежать…
— Мы все хотим убежать, — убежденно сказала Эвелина, — но почему на дерево?
Лапидус промолчал, он подошел к самому дереву и положил руки на ствол. Ствол был теплым и шершавым. Лапидус обнял ствол и заплакал.
Лапидус лез вверх и плакал, мартовский ветер бил ему в спину, голые ветви били по лицу, звезд не было видно — небо затянуто тучами, лишь редкие фонари в этом пустом парке, по которому Лапидус кружил вот уже несколько часов, с той самой минуты, как он убежал из школы.
— Ты совсем сбрендил, — сказала Эвелина, обняв Лапидуса за плечи, — что это с тобой?
Лапидус опять ничего не ответил, он только еще сильнее прижался к дереву.
Он убежал из школы, забыв прихватить портфель и шапку, он кружил по парку этим ранним мартовским днем, но холодно ему не было, ему было страшно — до слез, до спазмов в горле.
— Ты это о чем? — спросила Эвелина.
— Я ее любил, — сказал, вытирая слезы, Лапидус.
— Ну и что, — сказала Эвелина, — меня тоже любили, и я любила, это не страшно и совсем не больно…
— Я ее толкнул, — сказал Лапидус, все еще вытирая слезы.
— Боже, — сказала Эвелина, — он ее толкнул, ты же ее не изнасиловал, а?
— Она упала, — сказал Лапидус, еще сильнее прижимаясь к дереву, — она упала и закричала…
— Знаешь, — сказала Эвелина, — если бы ты слышал, как я кричала, когда мне вставляли в первый раз…
— Она кричала, а по голове текла кровь, — сказал Лапидус.
— Что? — переспросила Эвелина.
— Кровь, — повторил Лапидус, — она упала на пол, по ее голове текла кровь и она кричала, а я стоял и смотрел на нее, а потом я понял, что я ее убил.
— Врешь, — сказала Эвелина.
Лапидус опять ничего не ответил. Он стоял и смотрел на то, как по ее голове бежит тоненький ручеек крови, а все, кто стоял рядом, вдруг тоже замолчали и стали отходить от Лапидуса. И Лапидус завыл, он стоял, выл, а потом схватил свое пальто и выскочил из класса, пронесся по коридору, кубарем скатился на первый этаж и выскочил из школы в мартовские сумерки.
— Тебе это примерещилось, — сказала Эвелина, — ты, наверное. был впечатлительным мальчиком…
Впечатлительный мальчик Лапидус выскочил в мартовские сумерки и побежал прочь от здания школы.
— Ну, ну, — сказала Эвелина и внезапно погладила Лапидуса по голове, — ты успокойся, у тебя еще почти пять часов, они пройдут и все закончится…