— Эй, Африка! Не может так быть, что это за твоими девками пришли — жених или брат? Окапывается?
Казак отмахивается.
— Бред сивой кобылы!
— Шатун откуда–то из этих мест. Он и в Африке был. Вот было бы совпаденьеце.
— Ты про Шмеля? Про Шалого?
— Да.
— Давно косточки обглодали. Сгинул в Эритреи! — уверенно заявляет Казак.
— А… Ну, если так. Но занятно было бы.
— О пустом беседа! Если бы, да кабы…
И только один, не верящий в приметы, интересуется:
— Как сгинул?
— Накрыло и заполировало. Вчистую! Он пешим макаром на головную базу повстанцев вышел, сообщил, что сборище, да остался наводить на цель, а те хохлы, что на «Сухарях» там подрабатывали, с радости, что, наконец–то, обнаружили, и большие премиальные будут, весь свой груз на квадрат вывалили — по площади сработали, а для надежности, потом еще и напалмом прошлись… Тут никакая индивидуалка не спасет.
Помянули…
Африка! Локальных войн не бывает (сие выдумано либо журналюгами, либо манипуляторами, что над ними), все «локальное» не война, а дворовая разборка. Всякая война — вне рамок, она вовсе не думает удержать себя в границах неких правил или некой территории, она пылает так, как ей «горится». Ей необходимо топливо, а также те, кто это топливо будет шевелить…
Под более низкие расценки на жизнь (за какие «европейский пассионарий» курковым пальцем не шевельнет), русские и украинцы бросились в этот африканский котел с воодушевлением, внеся сумятицу в умы африканцев. Предназначенные воевать за отдельные корпорации, которые, споря между собой, выторговывали главное — чтобы 3 процента населения и дальше прожирали 40 процентов мировых ресурсов, появившиеся там славяне, внесли некую новую струю в африканские войны, где до сих пор воевали ни шатко ни валко — без особого ожесточения, если не считать, конечно, периодически вырезаемые до одного человека поселки крестьян — но и тут исключительно «по делу»: религиозному, национальному, либо клановому признаку — что в общем–то происходило всегда. Русские и украинцы же на тех территориях и друг против друга воевали так, будто защищали собственную родину — бросались под танки со связками гранат, прикрывали командира собственным телом, не сдавались в плен, подрывая себя… Из–за чего они казались африканцам дикими, нецивилизованными пришельцами.
До чего же интересно: переставь акценты и ты уже дикарь в глазах тех же африканцев.
Когда же это началось, что столь ожесточенно не в собственных войнах?..
Народились пассионарии! Приднестровские казаки… Что им было до той, уже позабытой, войны армян с азербайджанцами? Однако, пришли, воевали, как деды, да и полегли все, только остались две девушки санитарки…