— Чего искали? — удивляется «Третий».
— Чего искали — того нашли! Креста! Креста березового! Крестоносцы, мать их ети! — ругается Леха, имея ввиду прошлых, но и сегодняшних, потому Седой, к матерной речи чувствительный, обходится без замечаний, хотя мог бы — водилось за ним такое — отвесить подзатыльника мужику, не глядя в каком он возрасте: для него все присутствующие, пусть с сединой, пусть с ранами, оставались тем же «пацаньем», которое когда–то обкручивал во Вьетнаме.
— Это в «святую землю» они ходили грабить и убивать, называя это «крестовыми походами». А ходить к нам — грабить и убивать — тогда и теперь называлось: «Дранг нах Остен». Передовой отряд уже здесь — ты телевизор включи! Или тот же интернет, где интернационалисты с национал–онанистами водами исходят — мутят, не хлебни! Козленочком станешь! Извилина! Скажись по этому поводу! Ну, не уроды ли?
— Эту формулу ты и сам способен вывести, — хмыкает Извилина.
Лешка — Замполит тут же выводит, как он умеет, затейливо, но доходчиво.
— Всякая виртуальная сволочь пользующаяся тем, что можно словоблудить без ответственности за собственные слова, мне попросту — «по барабану». Другое дело — словоблуды идейные, если я вижу, что это враг — на службе ли, по собственному почину, иное… а тут, пожалуй, без разницы, если он последовательно пытается уничтожить будущность моих детей и внуков, то здесь, при случае, не откажу себе в любезности личного контакта, и отнесусь соответственно нанесенному мне и стране урону, со всем вытекающим… понятно из кого! Это диктует опыт и убеждения!
— Что диктует? — недопонимает «Третий».
— Маньячество мое! Порезать на куски, и каждый кусок изнасиловать!
И Замполит опять толчет старое, много раз перемолотое. О том, что надо начинать с телевидения — с проштатовского этого обкома, с тех, кто кодирует, с засланцев, с гадов, с проводников идеологии — «жри да сри». Разом начинать зачистку с самого низового уровня и разом с самого верхнего, чтобы сойтись к середке, где, в общем–то, и скопилась основная шваль. И, чтобы не путаться, списки составлять не на тех, кого зачистить, а вовсе наоборот — тех кого сохранить, тех кто в этих поганых условиях человеком пытался остаться… Спохватывался и говорил, что евреев надо делить на жидов и евреев — это разные нации, и что русских пора делить на жидов и русских, и это тоже разные нации, — тут он начинал путаться, поскольку не знал как поделить весь мир…
— Собрать бы, как в том Египте, да и отправить… не скажу куда! Только уже с учетом прошлых исторических ошибок — без всяких откупных, да суточных выданных на сорок или сколько–то там лет. Вот порог, вот семь дорог, чтоб по каждой вело и корчило! Никаких командировочных!