И она подняла три пальца, чтобы показать, как мало таких лиц, но вдруг, словно вспомнив о чем-то, быстро опустила руку. Но этого было довольно.
Марко успел заметить кольцо, и глаза его заблестели. Хуанита отвернулась к окну и погрозила ему пальцем, словно она совершила какую-то нескромность. В ожидании, пока лекарство проявит свое действие, она тихонько говорила с ним, не давая говорить ему самому. Аптекарь, напугавший ее словом «сотрясение», поехал в Памплону за доктором, наказав ей строго-настрого, чтобы Марко, придя в себя, не волновался и лежал совершенно спокойно.
— Прежде, чем я засну, я хочу повидаться с отцом, — произнес Марко, теребя одеяло.
Хуанита повернулась к нему, но подошла и не стала оправлять одеяло.
— Лежи смирно, — сказала она. — Зачем тебе его видеть? Опять что-нибудь о войне?
— Да.
Хуанита на минуту задумалась.
— В таком случае вам лучше повидаться, — сказала она. — Я сейчас пойду за ним.
С этими словами она вышла на балкон. Саррион сидел здесь в большом кресле, ожидая рассвета.
— О чем ты здесь думаешь, глядя на горы? — весело спросила его Хуанита.
— О тебе, — отвечал он, мягко оглядывая ее. — Я слышал шум ваших голосов и поэтому я знаю, что Марко уже пришел в себя.
— Он хочет видеть тебя. Очнувшись, он был очень удивлен, что видит около себя только меня.
В ее голосе послышалась легкая нотка обиды.
— Ведь аптекарь говорил, что ему нужен полный покой, — сказал Саррион, вставая.
Хуанита ввела графа в комнату больного. В то время, как на лице Сарриона явственно отражались следы бессонной ночи, Хуанита была свежа, как утро.
— Он еще не спит, — заговорила она. — А у вас какой-нибудь секрет? Вероятно, секрет. Ведь у вас их так много.
И она со смехом посмотрела на того и на другого. Но они оба промолчали.
— Мне уйти? — вдруг спросила она Марко, как будто хотела этим показать, что от него-то она должна получить прямой и ясный ответ.
— Да, — промолвил больной, не пытаясь даже чем-нибудь смягчить свой ответ.
Хуанита направилась к двери и с решительным видом затворила ее за собой. Саррион, нахмурившись, посмотрел ей вслед. Ему, видимо, хотелось, чтобы сын взял свой отказ обратно.
О чем говорили отец и сын, осталось для нее секретом.
Оправившись настолько, что он мог уже владеть своими чувствами, Марко стал пристально наблюдать за Хуанитой, ловя каждый ее взгляд. Инцидент с обручальным кольцом не имел, по-видимому, никаких последствий, и его можно было бы считать проявлением обычной у женщины страсти к новостям и нарядам. Не обманывался только Марко, учившийся наблюдательности у самой природы и животных. Он терпеливо и не торопясь собирал свои наблюдения. Хуанита встревожила было его, говоря, что она уже выросла. Но вскоре он убедился, что она только так говорит: по-прежнему она была весела и беззаботна насчет своей будущности, как настоящий ребенок.