Она не без труда вывела Перро из комнаты и вернулась, запыхавшись.
«О ней решительно некому позаботиться», — думал про себя Марко.
— Но отец Муро, — продолжала Хуанита, — сама простота и потому делал это очень плохо. Говорят, ему приказали делать это иезуиты, и потому он делал все кое-как. Его никто не боялся. Это святой человек и, наверно, попадет прямо в рай. Он не иезуит и боится иезуитов, как и другие…
Она замолчала и стала спускать шторы, чтобы смягчить свет загоравшегося дня.
В ее голосе звучало что-то, похожее на сдерживаемый гнев.
— Кроме Марко, — добавила она через плечо.
— И за это он теперь должен спать, пока не придет доктор из Памплоны, — заключила она.
Потом она вышла из комнаты сказать слугам, которые уже начинали свое дневное дело, чтобы они не шумели. Когда она вернулась в комнату, Марко уже спал.
— Доктор, вероятно, не приедет еще долго, — шепотом проговорил Саррион, стоя у окна. — Он слишком стар, чтобы ездить верхом, а экипажа у него нет. А отыскать другой, который согласился бы ехать так далеко и в такой ранний час, довольно трудно. Поэтому тебе не мешает воспользоваться теперь благоприятным случаем и заснуть.
Но Хуанита только покачала головой и рассмеялась.
Саррион не стал ее уговаривать и повернулся было, чтобы выйти из комнаты. Он уже взялся за ручку двери, как вдруг кто-то постучал в нее. То был слуга Марко.
— Доктор, — кратко доложил он.
В передней стоял человек среднего роста, измученный и усталый. На его лице лежали следы, которые не уничтожаются и не углубляются от времени, следы голодания. Тридцать лет тому назад он испытал на себе всю тяжесть первой карлистской войны и едва не умер с голода в Памплоне.
Саррион пожал ему руку и ввел в комнату больного.
— А! — воскликнул он, увидев Хуаниту. — Так это вы ухаживаете за вашим супругом?
Хуанита промолчала.
— Как долго он спит? — спросил доктор, наклоняясь к постели больного.
Вместо ответа Хуанита подала ему запись, которую он быстро пробежал опытным взглядом.
— Надо подождать, пока он проснется, — сказал доктор, обращаясь к Сарриону, — я его осмотрю слегка, пока он спит. Но беспокоиться, по-видимому, нечего. Это самый сильный человек во всей Наварре.
Усевшись около больного, он взял лекарство, прописанное деревенским аптекарем и, понюхав его, одобрительно кивнул головой. Потом он обвел глазами комнату, в которой царил полный порядок, словно в образцовом госпитале.
— Сразу видно, что у больного хорошая сиделка, — заметил он.
На его лице, покрытом морщинами, мелькнула легкая улыбка. Но Хуанита не ответила на его шутку и только посмотрела на него серьезными глазами.