– Полина Поликарповна! – окликнул я бабульку.
– Чего тебе, сынок?
– Хотел вас предупредить, чтобы вы не волновались понапрасну, и в милицию не звонили. Клавдия Петровна дала мне ключи от дома. Я еще приеду сюда пару раз.
– Да, – подтвердила моя спутница, – я совсем забыла. Но вы не переживайте, он ничего не украдет.
– Вижу, что не бандит, – улыбнулась старушка. – Не бойся, сынок, я тебя запомнила.
Бабулька зашла в дом, захватив алюминиевый тазик, и поправила за собой марлевую занавеску от мух. Зверинец как по команде разлегся полукругом у порога и дружно завилял дюжиной хвостов.
*
*
Скрытые в кронах фруктовых деревьев уютные домики остались позади. Жара подвесила над дорогой зыбкое марево, искажающее реальность. В неровностях асфальта возникали маленькие миражи, вызывая иллюзию езды по мокрой от дождя трассе. По мере приближения лужицы исчезали, а впереди зарождались новые мерцающие озерца, и так до бесконечности.
Клавдия Петровна произнесла только два слова: название улицы и номер дома.
– Бабушка с собачками, – заговорил я, – и есть та самая соседка, что вызвала милицию?
– Да.
Внезапно попутчица повернулась ко мне всем телом, закрыв обзор с правой стороны.
– Вас еще интересует, как связаться с Олегом? – слова вываливались из нее с трудом, будто жмых из ручной соковыжималки.
– Чем больше узнаю, тем быстрее выполню ваш заказ.
Клавдия Петровна вновь повернулась к ветровому стеклу. При этом она не забыла заслониться ладонью от солнца. Или – что более вероятно – от случайных свидетелей ее позора. В настоящем лимузине она наверняка открыла бы еще и форточки, чтобы ее благородный профиль видели издалека.
– Я вспомнила, – теперь она говорила человеческим голосом. – Для постоянных клиентов он имел позывной. “Сантана”, если мне не изменяет память.
– Вы уверены? Может быть, он звучал как “Монтана”?
– Не знаю, – ее голос мог вбить в доску гвоздь, – но в записной книжке напротив телефона Олега слово “Сантана”.
Несколько минут спустя я притормозил возле пятиэтажного кирпичного дома. Клавдия Петровна подбородком указала подъезд, я подрулил к бордюру.
Обогнуть машину, чтобы открыть дверцу пассажирке, я не успел. Она выпорхнула из салона и взбежала по ступенькам с легкостью семилетней девочки. Бег с препятствиями вызвал у нее одышку. В роли финишной черты выступал тамбур подъезда. Он же стал убежищем от глаз соседей. Афишировать свое прибытие на архипостыдном транспортном средстве Клавдия Петровна явно не помышляла.
Пряча усмешку, я закрыл машину, развязал веревки, и водрузил тумбу письменного стола на плечи. Клавдия Петровна держалась от меня на почтительном расстоянии, дабы я не компрометировал ее своим внешним видом. Я топал за стеснительной клиенткой как носильщик отеля за имущей постоялицей.