Через окно, словно амбразуру, виднелся клочок поросшего виноградом забора нежилого участка. Неба не видно. Я мысленно отметил на зарослях углы окна. Затем установил там две истлевшие доски, служившие садовыми дорожками, и натянул между ними бечевку по замеченным ориентирам. Получилась проекция оконного проема на забор, если смотреть от кресла Леночки.
На сороковой минуте я поздравил себя с находкой, заметной в переплетениях веток как ящерка в густой траве.
Пуля застряла в молодой виноградной лозе, благодаря чему осталась почти неповрежденной. Не попадись на ее пути мягкой древесины, ценная улика расплющилась бы об забор. Головная часть свинчатки деформирована, но хвостовая целехонька. Сохранилось достаточно следов от нарезки ствола для проведения экспертизы.
Звонок прозвучал как ритмы техно в оперном театре. От неожиданности я чуть не выронил пулю в заросли сорняка.
Мобилка разразилась голосом Клавдии Петровны:
– Вы все-таки поступили по-своему, Аристарх! Я же вас просила с мишиной мамой не встречаться!
– Я сделал, как счел нужным. Если хотите, можете наш контракт расторгнуть.
– Ладно, теперь об этом говорить поздно. Что вы узнали о деньгах?
– Вы о чем?
– Вы прекрасно понимаете! О восьми тысячах, высланных Мишей. Вы их нашли?
– У меня новое задание?
– Не вздумайте их прикарманить! Эти деньги не ваши, не забывайте! Вы обязаны мне их вернуть! Немедленно! Где вы сейчас?
– На участке, видном из спальни Леночки.
– Это же чужой двор! Ищете неприятностей?
– Не беспокойтесь, Клавдия Петровна. Здесь давно никто не живет. Ремнем меня не отшлепают. Некому.
– Как вы туда попали?
– Через окно.
– Но зачем?
– Ищу причины смерти вашей дочери.
– На чужом участке?
– Тут много интересного. Как и в окнах спальни, на диком пляже…
– Что-нибудь нашли?
– Да, но об этом не по телефону.
– Хорошо. Где же все-таки деньги?
– Спрошу у Олега. Вечером.
– Почему не сейчас?
– Он в отъезде, за городом. Выслать за ним вертолет?
– Хватит умничать! Жду вашего появления с результатами, – с той стороны радиоволны потянулись короткие гудки.
Я вернулся в лачугу Леночки и запер все окна. Перед уходом я увидел соседку, окруженную дюжиной собачек. Старушка орудовала граблями вокруг кустов томата. У меня возникла идея.
В закрытом доме я треснул об кухонный стол снятой с ноги сандалией. Получился хлопок не тише выстрела. На старушку он не произвел ни малейшего впечатления. Ее “колокольчики” затявкали, она посмотрела на ворота, прикрикнула на собачонок, и все. Для убийцы такой слух соседки – подарок.
– Не спится, сынок? – попался я, выходя со двора.