*
*
В городе только две Набережные. На одной уже триста лет громоздится Адмиралтейство, подпирая небо позеленевшем медным шпилем. На другой от сотворения мира селились бедняки. Там по сию пору глиняные хаты с печами. Единственное удобство под камышовыми крышами – лампочка Ильича. Даже газа нет.
Лачуги нависают над оврагом как ласточкины гнезда на скалистом утесе. Улиц нет – одни переулки. О названиях речь вообще не идет. Проходы между домишками отцы города попросту пронумеровали.
Блюстители сюда показываются лишь в экстренных случаях. Да и то на своих двоих. Если в узких переулках еще могут разминуться три человека, то милицейский “бобик” сюда въедет только по частям.
Под колеса бросились колдобины, заполненные битым стеклом и печным шлаком вперемешку с гвоздями. Дальше ехать столь же благоразумно, как взять в руки шило и превратить покрышки в подобие дуршлага.
Я оставил машину у входа в Шестой переулок, и продолжил путь пешком. Звуку моих шагов аккомпанировала слаженная ругань дворовых собак. Хорошее место для проживания выбрал оружейных дел искусник. Подойти незамеченным не сможет и Чингачгук.
Дом Левши виднелся издалека. В тупике, как и говорил Торгаш, на самой верхней точке холма, над оврагом. Неприступная крепость. С этой высоты можно в одиночку удерживать наступление целой дивизии в течение месяца.
Увитый малиной забор на две части разделила кривая калитка. Электрический звонок отсутствовал. Я подергал старинную ржавую ручку под мелодичное тявканье дворовой шавки.
– Есть кто дома?
На зов вышли метр восемьдесят от земли до загорелой макушки. Из спортивных штанов голый торс мощным треугольником. Надбровные дуги неандертальца и тяжелый взгляд Тайсона. Крепкий как сталевар бритоголовый полубандит при отличных золотых коронках. До матерого головореза не дотягивает возрастом – четвертак ему от рождения.
– Так это ты, мусорок, на рынке шухер навел? – пробасил Левша. – Мне только что вернули товар. Чем ты напугал того остолопа?
– Мокрухой. Ваше изделие отличилось.
– Не гони!
– Я еще не запряг. Но у вас все впереди.
Левша осклабился:
– Ты на себя в зеркало смотрел, ямщик засушенный? Чего понтуешься?
– Репетирую. Меня пригласили на роль крутого парня. Не обращайте внимания.
– Не люблю актеров! Мое настроение сегодня на нуле, ментенок. Валил бы ты отсюда!
– Я частный детектив, и мне нужна информация. Есть одно мокрое дельце. Не исключено, что пистолетик для него убийца купил у вас.
Левша ухмыльнулся. У обычного человека этот оскал вызовет судороги тройничного нерва. Мне такие гримасы дарят через одного. Привык я уже.