Кормовая трёхдюймовка немедленно грохнула выстрелом.
Попасть первым же залпом в противника за гранью реальности. Фантастика. Хотя подобные чудеса изредка и происходили на морях: при бое у мыса Сарыч, русский флагманский броненосец 'Евстафий' первым же залпом всадил в 'Гебен' двенадцатидюймовый снаряд. Но до этого события ещё далеко, да и состоится ли оно?
Ещё не успела отзвенеть по палубе гильза, выброшенная из кормового орудия 'Бесшумного', как зарядная часть оного со смаком поглотила следующий унитар.
— Мажешь, Фрол! — с упрёком гаркнул заряжающий, когда водяной столб от падения снаряда обозначил недолёт.
— Не мешай!
Орудие снова рявкнуло, снова недолёт.
Выстел.
— Заряжай!
Несколько секунд…
Выстрел.
С 'Бесшумного' увидели не только разрыв на борту 'Икадзучи', но и выброс пара. Головной японец чувствительно притормозил. Но даже это уже практически не спасало: мало того, что зарозовел восток и силуэты эсминцев Второго отряда отчётливо нарисовались а фоне неба, так корабль Исиды ещё и попал под сосредоточенный огнь всей четвёрки русских истребителей, шедшей уступом влево, то есть бортами по нему лупили 'Бесшумный' и 'Беспощадный', а 'Бдительный' и 'Боевой', о присутствии которых японцы до этого не знали, заработали своими кормовыми плутонгами.
Исида приказал отворачивать, но было поздно — флагманский корабль стремительно терял ход и становился всё более удобной мишенью для русских комендоров, которые, рыча от восторга, всаживали в 'Икадзучи' снаряд за снарядом.
Шедший вторым в строю 'Инадзума' попытался прикрыть собрата своим бортом, чтобы дать тому возможность развернуться, но без особого успеха — ход у флагмана упал уже до совершенно несерьёзных двенадцати узлов, а на сцене обозначился ещё один 'актёр'. Из стремительно тающих сумерек к месту сражения, густо дымя из своих трёх труб, подходил кошмар японских миноносцев и истребителей по имени 'Новик', который Макаров приказал выделить в качестве корабля прикрытия операции.
Командующий 'Инадзумой' капитан — лейтенант Синовара понял, что самым большим успехом будет спасти оставшиеся три корабля отряда, а на судьбе флагмана можно ставить жирный крест.
— А вот чёрта лысого! — хищно осклабился Матусевич, глядя как корабли противника разворачиваются на обратный курс. — Это мы пока ещё только за 'Стерегущего' поквитались. Просигналить: 'Отряду — погоня!'.
Русские миноносцы на данный момент лежали в циркуляции и били всем своим бортовым огнём по обречённому 'Икадзучи'. Но, после получения сигнала с 'Боевого', дружно довернули на противника и прочно сели ему на хвост, оставив парящий и горящий корабль Исиды на добивание 'Новику'.