от меня не улетают птицы,
от меня не прячутся цветы.
И почти совсем по-человечьи,
видно, понимают в дружбе толк,
ветки опускаются на плечи,
листьями моих касаясь щёк.
Вы, цветы, кустарник, птицы, звери,
всею глубиною естества
я благодарю вас за доверье,
за признанье кровного родства.
ОТТЕПЕЛЬ
Был воздух солнцем весь пронизан,
тянуло свежестью лесной,
капели зрели на карнизах,
как настоящею весной.
И вот торжественно запели,
о чем-то светлом говоря,
недальновидные капели,
поверив в кротость января.
А он прикинулся пригожим,
он сокрушал снегов завал,
в глаза заглядывал прохожим
и на улыбки вызывал.
И было небо чистым-чистым,
светлели лица и дома,
и толковали оптимисты:
«Сдаёт позиции зима».
Нo вот, небрежен и рассеян, —
иллюзий время истекло, —
дохнул под вечер строгий Север
и превратил капель в стекло.
И вот опять мороз жестокий
встал монолитен, как скала...
Да, до весны ещё далеко,
а это оттепель была.
ЗАПАСНЫЙ ВЫХОД
Он есть в театре и в кино,
вы это знаете и сами —
бывает душно и темно,
но есть запасный выход в зале.
Тупою болью
сдавит грудь.
Во тьме не различая лица,
подняться можешь и шагнуть
к зелёной маленькой таблице.
Там дверь,
ведущая в простор,
в живую жизнь, в холмы и пади.
Там лес,
озвученный дроздом,
дождей струящиеся пряди.
Зовёт зелёный огонёк.
Но люди молча подсказали,
что этот шаг твой,
как упрёк,
как вызов
всем сидящим в зале.
И с грустной миною лица
досмотришь ты
(куда же деться?)
со всеми вместе, до конца,
парад пустого лицедейства.
* * *
Перед словами,
сказанными мною,
пусть, как и был,
останусь я в долгу.
Я дверцу печки
медленно открою —
я рукописи жгу.
От груза
изумленья и печали,
бессонницы,
что мне не по плечу
и мной распоряжается ночами, —
избавиться хочу.
Они горят
и ярко, и недолго,
рождая очистительную грусть.
Я рукописи жгу...
Да только что в том толку,
когда я все их
помню наизусть.
* * *
Первый падает снег
и на землю ложится,
оборвав свой разбег,
не успев накружиться.
И не знает, искрясь,
как устроено мудро —
он в обычную грязь
превратится под утро.
Это позже, потом,
после гибельной пробы,
лягут снеги пластом,
соберутся в сугробы.
Запугают пургой,
полосатою вьюгой,
завладеют тобой
и окном, и округой.
Так из года и в год.
И, не правда ли, странно —
самым первым был тот,
что пришёл слишком рано.
СОВЕТ В ДОРОГУ
Сыну Ярославу
Не сетуй, что дорога далека,
и трудная стезя тебе досталась.
Умойся из лесного родника —
и как рукою снимет всю усталость.
И снова в путь.
И снова в гору лезть
сквозь бурелом,
где чёрт сломает ногу.
Дороги нет,
но направленье есть,
а это значит, что найдёшь дорогу.
Из всех советов
на своём пути
запомни крепко
правило простое: