убрать досадную помеху, и мечтаю сбежать. Только не знаю, как. Я полностью подчинена
мужчине. Ещё одни руки обвивают мои щиколотки и намертво приковывают ноги к полу
тёплыми и прочными кандалами.
С усилием закрываю глаза, уходя от чёрных всполохов в его взгляде, и проваливаюсь в
темноту. Снова вздрагиваю. На веки опускается мягкая ткань. Кто-то заботливо закрывает
повязкой половину лица, завязывая её на затылке.
— Расслабься, — голос приказывает, тело ему подчиняется, разум продолжает бунтовать.
Насилие! Насилие!
Сволочь! Я не хочу! Ян! Янка! Но словно в насмешку безмолвным крикам каждая моя
клеточка расслабляется, ноги ватные. Они уже не держат. Я обессилена борьбой, но и
упасть не могу. Я на растяжке из крепких оков и канатов. А потом...
Ещё одни руки? Меня ласкают ещё одни руки! И ещё пара! Не пропуская ни одного
сантиметра моего тела, вызывая лёгкое возбуждение. Настойчивые, нежные
прикосновения усиливаются, и кожа начинает гореть. Желание растёт с неимоверной
скоростью. Внизу живота полыхает вулкан, требующий разрядки, а трусики намокают от
возбуждения. Мне стыдно, мне горячо, мне жарко.
А ласки превращаются в путы. Мягкие, но очень прочные широкие ленты. Они обвивают
мои бёдра, ласкают грудь, ложатся на живот и на шею, словно змеи, приказывая
подчиниться. Трутся о кожу, усиливая сладострастие. Уговаривают подчиниться ему.
Алану Кассию. Моя защита слабеет с каждой секундой. Ещё чуть-чуть, и он получит
согласие.
— Ты всё равно станешь моей, — раздаётся его шёпот прямо над ухом.
Я мотаю отрицательно головой, получая в наказание страстный поцелуй горячих губ в
шею. Он слегка прикусывает кожу, втягивает в себя и нехотя отпускает. Моё дыхание ещё
больше учащается. Тело — предатель!
— Тебе лучше согласиться... Всё будет бесполезно... Скоро ты устанешь, но сдашься...
Голос вливается в подсознание, как вязкая субстанция. Мужчина стоит совсем рядом, за
спиной, прижимаясь к моим ягодицам, согревая своим теплом. Его пальцы касаются моих
ключиц, мягко проверяя их линию, сходятся на шейной ямке. Прорисовывают вертикаль
вниз и захватывают грудь, легко сжимают её, постепенно выпуская из объятий, пока в них
не остаются лишь соски. Они сжимают их и, слегка оттягивая, выпускают.
— Ю-юли-и-я-я... Моя Ю-юлия... — вкрадчиво звучит голос Алана. Он словно
наслаждается произношением моего имени.
Дрожь пробивает током всё моё тело, единым и мощным разрядом, а его руки спускаются
всё ниже, к моему животику, чтобы ещё ниже отодвинуть ткань трусиков и забраться под
них. Пальцы трогают маленький треугольник плоти, мягко надавливают на него. И я