. Вдохновеніе поэтовъ, симпатіи дамъ были направлены въ одну сторону, къ завоеванію Неаполя. То прибѣгая къ вліянію метрессъ молодаго короля, то дѣйствуя на его воображеніе чудесными разсказами о почестяхъ и славѣ, ожидавшихъ его въ этомъ предпріятіи
[33], фавориты Карла воспламеняли его честолюбіе и увлекали его къ необдуманному походу. Скоро воображеніе молодаго короля разгорѣлось въ такой степени, что завоеваніе Неаполя не удовлетворяло уже его честолюбивыхъ стремленій: онъ предпринялъ намѣреніе изгнать Турокъ изъ Европы, овладѣть восточной имперіей, освободить св. землю изъ рукъ невѣрных
[34]; въ этомъ обширномъ планѣ, завоеваніе; Неаполя являлось только незначительнымъ эпизодомъ. Идея крестоваго похода еще разъ возродилась въ воображеніи французскаго народа; но это была только минутная реакція противъ новаго порядка вещей, созданнаго ходомъ событій. Карлъ VIII, руководимый Брисонне и Вескомъ, поспѣшилъ однако же обратить въ свою пользу это неожиданное обстоятельство: прикрываясь религіознымъ характеромъ предпріятія, онъ могъ успѣшнѣе домогаться субсидій отъ духовенства
[35], волновать массы, возбуждать въ нихъ сочувствіе къ святому дѣлу. Ничто не было имъ упущено изъ виду, чтобъ склонить на свою сторону народныя симпатіи; заказаны были процессіи и публичныя моленія за успѣхъ, предпріятія; поручено было опытнымъ людямъ распускать подъ рукою слухи о томъ, что древнее пророчество предопредѣлило Карлу короны іерусалимскую и константинопольскую
[36]. Появились въ печати памфлеты, заключавшіе въ себѣ предсказанія о несомнѣнныхъ успѣхахъ короля въ его святомъ предпріятіи. Въ одномъ изъ нихъ, Андрей де-Винь разсказываетъ пророческій сонъ, въ которомъ, между прочимъ, христіанство взываетъ къ Карлу: «не ты ли тотъ великодушный мститель, котораго обѣщала мнѣ Сивилла, сказавъ, пятьсотъ лѣтъ назадъ, что меня вознесетъ на высочайшую ступень славы молодой король, по имени Карлъ, вѣнчанный на тринадцатомъ году своей жизни?»
[37]. Новое немаловажное обстоятельство явилось содѣйствовать рѣшимости Карла: къ нему прибыли послы
Людовика Сфорцы, правившаго Миланомъ за малолѣтствомъ герцога Джіованни Галеаццо, и который, тревожимый властолюбивыми замыслами, не встрѣчавшими поддержки въ Италіи, рѣшился прибѣгнуть къ помощи иностранцевъ. Въ длинной и напыщенной рѣчи, которую, можетъ быть въ изукрашенномъ видѣ, передаетъ на четырехъ страницахъ in 4 Гвиччардини[38], послы Людовика Сфорцы старались убѣдить Карла VIII въ чрезвычайной легкости, съ какою соединено было завоеваніе Неаполя, и воспламенить его воображеніе блистательными тріумфами, ожидавшими его въ этомъ предпріятіи