Техника и вооружения 2016 05 (Журнал «Техника и вооружение») - страница 25
Также в ходе этой операции взорвался фугас под днищем тягача БТС-2, оборудованного, как и танки Т-62М1, усиленным в передней части днищем. Оно прогнулось настолько, что двигателем выдавило вверх крышу трансмиссии, сорвав болты крепления. Тягачу повезло, что у него нет боекомплекта - нечему было детонировать. Этот тягач был не из нашего полка. Точно не помню, но вроде экипаж отделался контузиями.
В связи с тем, что наибольшую угрозу для экипажей бронетанковой техники представляли мины, на марше все, кроме механиков-водителей, ехали на броне. В этом случае при подрыве экипаж слетал с боевой машины, отделавшись ушибами, контузиями, иногда переломами, но в основном оставался жив. Хотя это помогало не всегда.
В декабре 1986 г. при боевых действиях в "баграмской зеленке" один из танков переехал растяжку противопехотной мины типа ОЗМ. Сработал вышибной заряд, и мина взорвалась как раз на уровне головы механика-водителя, ехавшего по-походному. Он мгновенно погиб.
Массивная ходовая часть "шестьдесятдвойки" неплохо "держала" противогусеничные мины. Как правило, при подрыве на мине разрушалась часть гусеничной ленты (обычно 7-8 траков) и отрывался опорный каток, который благодаря своей массе более чем в 260 кг забирал на себя большую часть энергии взрывной волны. Корпус танка при этом не получал никаких повреждений. Потеря опорного катка не лишала Т-62 подвижности: он мог продолжать движение даже без трех катков, лишь бы целыми были крайние - первый и пятый.
Средний танк Т-62М
Тогда после восстановления гусеничной ленты танк продолжал движение. В нашей роте три из 13 танков имели отметины подрывов на минах в виде завернутых вверх надгусеничных полок. К счастью, все подрывы обошлись без пострадавших и даже без контузий, поскольку мины были противогусеничными.
Мне, к счастью, не пришлось подрываться, но взводный, испытавший подрыв на такой мине, рассказывал, что удара особо не чувствовал, увидел только летящий опорный каток. Когда я прибыл на заставу в ноябре 1985 г, на ней находился один из танков принимаемого мной взвода, испытавший подрыв (скорее всего, фугаса) под днищем. Днище в передней части вогнулось внутрь, но трещин в нем не было. Механика-водителя выбросило из открытого люка. Спасло его то, что люк оказался открытым. В противном случае, в живых он бы не остался, несмотря на установленный пиллерс (танк был модификации Т-62М1).
Если говорить о живучести Т-62, то хотелось бы привести такой случай: механик-водитель одного из вновь получаемых танков при перегоне из Хайратона в Кабул не справился с управлением на горной дороге. В результате машина упала с обрыва, несколько раз перевернувшись через башню. Танк достали, и он своим ходом дошел до Кабула. В результате переворотов вышло из строя вращающееся контактное устройство (ВКУ), и не было электропитания в башне. Хотя у танка не работали радиостанция, стабилизатор вооружения, электроспуски, он не пропускал ни одного выхода на "боевые". Но в той войне можно было обходиться без стабилизатора: огонь в подавляющем большинстве случаев велся с места[2 Стрельба из танка сходу на моей практике не использовалась. Будучи на заставе, я отрабатывал с подчиненными стрельбу с использованием стабилизатора, благо снарядов у нас было много, но на практике, насколько помню, ее не использовали.]. Вместо электроспусков пользовались механическими. И без радиостанции научились обходиться. Дело в том, что при движении в колонне она была практически не нужна: обычно этот танк следовал за танком командира взвода или роты и действовал по принципу "делай как я". Какой из современных танков способен на такое после потери электропитания башни?