Все резко встало на свои места. «Охота, медведь, улей, сильное течение, падение…» Они упали с водопада – она и Мартин. Как только осознание этого появилось в ее голове, девушка немедленно почувствовала ужас, ведь ее спутника нигде не было видно. Уна нервно стала крутиться в воде, стараясь оставаться на плаву. Где же Мартин? Ведь он жив? Сердце снова заколотилось так быстро, что только-только восстановившееся дыхание сбилось вновь. Травница почувствовала, как на глазах выступили слезы, с губ сорвался то ли всхлип, то хрип. Мысль о том, что Мартин мог быть мертвым, заставила Уну чуть ли не зарыдать. Но через несколько минут бесполезного поиска девушка все же увидела, что на берегу лежит тело. Это был Мартин, и он не шевелился. Травница, как могла быстро, поплыла к берегу, отчаянно не обращая внимания на то, как ужасно болят все до одной мышцы в ее теле, а грудную клетку разрывает от спазмов. На берег она буквально выползла не в силах оставаться на ногах.
Не обращая внимания на то, как больно впиваются мелкие камушки в ее колени, Уна уже через мгновение оказалась рядом с Мартином. Он лежал на животе, и ей пришлось приложить все свои оставшиеся силы для того, чтобы перевернуть его, казалось бы, неподъемное тело. Выглядел Вуд не то, чтобы очень хорошо. Раны на плече и ноге снова открылись и кровоточили, на скуле виднелся наливающийся синяк, губа была разбита. Травница протянула трясущиеся пальцы к месту на шее, где легко можно было уловить пульс. Несколько секунд показались девушке вечностью, но потом она четко различила тихие удары, и то, как еле заметно поднимается и опускается грудь Мартина при слабом дыхании.
Больше Уна сдерживаться не могла. Слезы потоком хлынули из ее глаз. По сравнению с ее ледяной кожей, слезы были чуть ли не горячими. Травница захлебывалась ими и своими рыданиями, сидя возле Мартина, не в силах взять себя в руки. Девушка обхватила руками свои же колени и стала раскачиваться на месте, пытаясь заставить себя успокоиться. Слезы не проходили, как и судорожные всхлипы, которые то и дело срывались с ее губ.
– Боги, мы же могли погибнуть! – всхлипнула Уна и беспомощно закрыла глаза. Мысленно она благодарила всех существующих ныне стихийных богов за то, что и она, и Мартин все еще живы. Да, их изрядно потрепало, но они все еще дышат и могут, в конце концов, когда-нибудь вернуться домой. Еще никогда травнице не хотелось так сильно вернуться в родной город. Она мысленно представила, как приятно будет снова оказаться в своей полуразрушенной хибаре. С каким счастьем она бы снова взялась за заботу о больных людях! Ох, Уна бы была благодарна даже за похлебку с осточертевшими водорослями!