Вспомнить сейчас его истории труда не составляло.
Софья убрала ухмылку и повернулась к мужу. Поцеловала его.
- Ванечка, обещаю. Будут у нас дети. Вот Алёшка женится, и будем мы с его женой ходить, пузами трясти. Потом еще и вместе воспитывать, чтобы как мы Алешкина опора, так и наши дети были его детям поддержкой.
- А если раньше получатся.
- На то воля Божья, - Софья улыбнулась. - Ты знаешь, детей я хочу. Двоих. Или троих...
- Сонь, хотя бы штук пять!
- А рожать кому? Мне примера матери хватило!
- Ну, не два ж десятка рожать? А пять - хорошее, красиво число.
- я подумаю, - не стала споорить Софья. - Особенно если ты постараешься.
Намек было понят. Софью сгребли в охапку и унесли на кровать.
Стараться.
Ну и правильно, с мужем надо прощаться как следует. Пусть увозит с собой не ее тоску, а приятные воспоминания. Ох. Ванечка...
***
- Приветствую вас, герр Пфальц.
У стоящего на пороге мужчины было приятное, но незапоминающееся лицо, светлые волосы, светлые глаза. Вежливая улыбка - и прекрасные манеры. И все же...
Людвиг Пфальц оглядел мужчину пристальнее.
- Я тоже рад вас видеть, герр...
- Визель. Якоб Визель, к вашим услугам.
- Вы...
- Я из Нидерландов. Мой родной город Амстердам.
Людвиг чуть успокоился. Это все объясняло - и легкий, едва уловимый акцент, и внешность, и налет чего-то чуждого. Под тяжкой лапкой Людовика Нидерланды стонали - и люди бежали оттуда. В том числе и в Вену.
- Я сочувствую вам. Эти французы...
Мужчина поддержал разговор, посетовал на то, что стало совершенно невозможно ни жить, ни торговать из-за этой войны, рассказал, как чума забрала жизнь его жены, а он, с сыновьями, вынужден был уехать.
Людвиг кивал, поддакивал - и все больше расслаблялся. И чего он вначале нервничал? Хороший же человек пришел! Хотя времена нынче тяжелые...
Постепенно на столе появилась и бутылка вина, и кое-какая закуска - и мужчины наконец перешли к делу.
- Добрые люди рассказали мне, что вы хотите уехать, но не можете найти покупателя на дом. А я уехал не с пустыми руками...
- Мой дом дорого стоит.
Что верно, то верно. Людвиг давно хотел перебраться к детям поближе, но и продать родовое гнездо...
Не за маленькие же деньги продавать уютный особнячок в Вене? Конечно, с оседи шипят, что дом старый, что стоит он вплотную к стене, а таком закоулке, что не каждый увидит, что крышу давно перекрывать пора, что...
Это они точно из злобы да зависти.
Вот и ждал герр Пфальц своего покупателя.
И - дождался.
Вся запрошенная сумма была выплачена чистым золотом и в тот же день положена им в банк. А вскоре и застучали по мостовой копыта коня, увозящего своего хозяина от ворот города.