запах был похож на тысячекратно усиленный запах горелого бекона Эверетта, смешанный с вонью пылающего меха и обугленных человеческих волос. Из-за этого запаха в животе у Лилли, пока она давала последние наставления, бушевал настоящий ураган.
– Так, уже недолго осталось, – в предрассветной тишине объявила Лилли бойцам. Все вокруг освещали натриевые лампы, которые питались от работавших на последнем издыхании генераторов. Пространство было залито серебристым светом. Зловещую тишину нарушал лишь ветер, шелестевший чуть громче далеких хрипов мертвецов. Шум – который медленно, но верно становился все громче – был похож на приближение циклона, на поднимающийся за деревьями шторм. На лицах собравшихся, залитых холодным лунным светом, был написан отчаянно скрываемый ужас. – Займите свои позиции и не расслабляйтесь: стадо явно движется быстрее, чем мы ожидали.
– Откуда ты знаешь? – спросил Бен Бухгольц, на узком лице которого лежала тень от козырька бейсболки.
Остальные – Келвин, Мередит, Спид, Мэттью, Дэвид, Глория и другие горожане – напряженно посмотрели на него. Адреналин бежал по их жилам, как электрический ток.
– Чувствуешь запах? – Лилли строго взглянула на Бена. – Просто принюхайся.
– Ладно, понял, – буркнул Бен.
– Что бы ни случилось, оставайтесь на местах, – Лилли обвела глазами группу. – Не смотрите на стадо, не позволяйте его численности загипнотизировать вас, не выбирайте отдельных ходячих. Просто стреляйте короткими очередями по головам.
Лилли сделала паузу, чтобы все осознали ее слова. С запада доносились хриплые стоны. Лилли было жутковато, но она отгоняла от себя страх. Часы тикали. Хотя Лилли и близко не стояла к опытным лидерам – будь то военные командиры или гражданские лица, – слова слетали с ее губ легко, свободно, механически.
– Я буду перемещаться от точки к точке с двумя пистолетами и рацией. Вторая рация будет у Мэттью. Если что-то пойдет не так или если вы увидите что-то такое, что не будет вписываться в общую картину, действуйте…
– Лилли!
Ее прервал знакомый – хрипловатый, пропитой – голос, будто сценический шепот в разгар монолога.
– Что такое, Боб?
Боб стоял на коленях на крыше кабины фуры и держал в руке бинокль. Его рельефные черты исказились от напряжения. Казалось, кто-то только что погиб у него на глазах.
– Ты должна это увидеть, – сказал он и протянул Лилли бинокль, сжав зубы, чтобы не выдать свой ужас и не встревожить остальных.
– Все по местам! – крикнула Лилли и подошла к кабине. Она поднялась по стремянке, шагая через ступеньку, и уже через пару секунд оказалась рядом с Бобом.