Что ж. Слава богу, копия заявления осталась у секретаря проректора. Завизированная, как и полагается. И теперь я с чистой совестью, могу отправиться к ректору. Он обещал вылечить сестру и ничего для этого не сделал. Так что пускай разрывает контракт и отпускает меня домой!
1
Я торопилась домой с покупками, в ужасе представляя, что выкинула сестра на сей раз. Было до чертиков страшно оставлять ее дома одну. Но сиделки категорически отказывались работать с “невестами зеленых великанов”. Так называли теперь женщин с психическими отклонениями как у Алисы.
Ранняя весна хорошей погодой не баловала. То приносила холода, то - сырость и слякоть. И уж если, в кои-то веки, выглядывало солнце, ураганный ветер сбивал с ног.
Крыльцо и лестница перед подъездом обледенели так, что хоть коньки надевай. Я пробиралась к железной двери, намертво вцепившись в перила.
Спасибо соседке с первого этажа - Маргарите Васильевне за этот незатейливый, но неизменно бодрящий аттракцион.
- Оленька! Просто еще не застыло! - послышался из ближайшего окна ее виноватый голос. - Так получилось… Только я полила крыльцо и лестницу святой водой, как пришли гости. Ну к хулиганам, с первого этажа. Грохнулись и так выругались… Пришлось в срочном порядке заново чистить ауру дома…
Я поспешила нырнуть в подъезд, под подозрительный звон сосулек над головой. Их было столько, что козырек над дверью напоминал акулью челюсть.
Но Баба Света с третьего этажа успела-таки посыпать меня кожурой от семечек. Она зашуршала на шапке и в вороте куртки. Бравая пенсионерка сутками грызла семечки у окна и выбрасывала шелуху в открытую форточку. Не глядя, но гораздо более метко, чем иной снайпер.
Я поспешила к импровизированному мусорному ведру, а на самом деле огромной картонной коробке, в углу первого этажа, под шеренгой почтовых ящиков. Из них словно высунутые языки торчали рекламные газеты с зазывными лозунгами: “Телевизор по цене утюга!”. Под надписью, если присмотреться, шло пояснение мелким шрифтом: “Размер диагонали 10 сантиметров”. Я сбросила шелуху с шапки, расстегнула куртку и вытряхнула все, что туда попало. Выгребла все, что завалялось в карманах и в пакетах, и метнулась к лифту.
И… столкнулась с Маратом, соседом с четвертого этажа. Брюнет средних лет, в элегантном черном пальто и начищенных до блеска ботинках стоял как вкопанный и только дико вращал глазами. Из его коричневой кожаной беретки торчали, покачиваясь, две сосульки, очень похожие на рога.
- К домуправу? - предложила я.
Сосед что-то невнятно промычал, но очень внятно закивал, позвякивая сосульками. Лифт гостеприимно распахнул двери, впустив нас в кабинку. На зеркале ярко-алой помадой было очень точно подмечено: “Здесь живут люди”. Я нажала на кнопку восьмого этажа, лифт истерично дернулся и доставил нас к пункту назначения.