– Ваше величество, мы – риолонцы!
Какой взгляд! Какой голос! Какой пафос! Сразу видна самая продажная шкура.
– Полагаю, что пока так и останется. Если эти две страны и сольются воедино, то при моем сыне, – открываю я карты.
Слишком уж много всего менять придется… а может, и я управлюсь? Посмотрим.
Шум поднимается такой, что принц сползает с трона и пытается под ним же спрятаться. Только вот до этого никому нет дела. Они достаточно умны, чтобы не набрасываться на меня и не пытаться убить. Но в то же время…
Ах, как заманчиво посверкивает золотым бочком рыбка власти. Как она вьется возле рук, только схвати за хвост – и она тебе все желания выполнит!
А вот перебьетесь.
Кому хочется – могу свой хвост пожертвовать, на подержаться. У меня и шип есть.
Честно жду, пока шум не поднимется до вовсе не вообразимых высот, а принц не залезет под трон – и только тогда небрежным движением руки обрушиваю стоящие рядом доспехи вместе со стоящим в них стражником.
Грохоту…
Зато все замолкают на мгновение, и я могу воспользоваться этой секундой.
– Молчать! Ты, – тыкаю пальцем в того, кто стоит ближе, – живо вытащил принца из-под трона и отвел в его покои. Напугали ребенка, ур-роды…
Рык получается даже слегка демонским, но оно и к лучшему. Зато этих типов словно примораживает к полу.
Димальта достают из-под кресла, он визжит, кусается и производит отвратительное впечатление.
– И вот это вы хотели показать народу? Вот за этим ребенком вы хотели править? А как заставить его дать потомство? Не окажется ли оно таким же?
Судя по лицам, это обдумывалось, но пока еще… не прицельно. Это ж где-то впереди, а власть-то вот она!
– Я на трон Риолона не претендую. Буду править, пока не вырастет мой ребенок.
– Ваш ребенок…
– Ее величество королева Дариола пока еще в тягости. Но наш сын или дочь имеет все права на оба трона. Или родим еще одного ребенка…
Не родим, конечно. Этого-то как обнародовать, пока непонятно.
Ничего, вот я вернусь, а Дариола умрет в родах.
Или…
Надо написать канцлеру. За спасение Рене он для меня еще и не то сделает.
Стою, смотрю, поигрываю алебардой, которую выхватил у несчастного стражника. Если придется прибить пару-тройку придворных тварей – не жалко. Давно бы пора. Они на меня тоже смотрят и понимают, что проиграли.
Убить меня?
Можно. Только войны с Раденором им сейчас не выдержать. Это ведь будет война на уничтожение. Я, как ни странно, популярен среди своего народа. А теперь представьте. Поехал его величество в гости – и его убили в королевском дворце. Такое не спрячешь, не замолчишь.
Разве что потом отравить, но это потом, потом…