— И все-таки крыша — это чересчур, — сказал Юрка, осторожно продвигаясь за другом.
Он ожидал смертоносных ловушек, ядовитых копий, выскакивающих из незаметных отверстий в стене, или скорпионов со скарабеями. Как в «Индиане Джонсе».
А визор там, не визор… Сначала-то от страха душа в пятки, потом уже соображаешь, что не настоящее.
— Крыша — это самое то, — сказал Димка, огибая гудящий «скворечник», притворившийся многорукой статуей. — Не теплотрасса же! Вот во всякие коллекторы я бы не полез, сто пудов!
— А говорят, это не законно. Ну, квесты эти.
— Ясен пень! Квестовые моды на родную прошивку фиг поставишь. Ну и ломают. И никакой, типа, соблюдения безопасности.
Они остановились перед аркой, за которой вразнобой ходили зубцы и крутились дырчатые диски, и Димка хлопнул Юрку по плечу:
— Вперед, мой Санча!
Судмедэксперт был в визоре.
— Берсенев, следователь, — Берсенев протянул руку.
— Как вы быстро.
Судмедэксперт качнул головой и, несколько запоздало заметив ладонь, торопливо ее пожал. Крот слепой.
— Вы можете убрать? — Берсенев показал на визор.
— Сейчас, маркеры только расставлю.
Эксперт сдвинулся к накрытому простыней телу. Кровь чернела на асфальте. Тонкая струйка тянулась к канализационной решетке.
Берсенев отвернулся, посмотрел на стоящую за лентой ограждения пожилую чету, пнул окурок, вполуха слушая за спиной:
— Череп… шейные позвонки… обширное внутреннее кровоизлияние… оскольчатый перелом… резаные раны…
— Вы скоро? — поторопил Берсенев.
— Да-да, — судмедэксперт на манер дирижера поводил ладонью по воздуху и откинул визор на лоб, открыв худое и длинное лицо с недельной небритостью. — Все, здравствуйте.
Они еще раз пожали друг другу руки.
— Солонин, Игорь Юрьевич.
— Берсенев, Александр Степанович.
— Не любите визоры?
— Не выношу.
— Но хоть пользовались?
— Иногда приходится. Потом пол-дня мутит.
— А я уже как без рук, — Солонин потер висок. — И видео, и заметки, и потом, если что, пересматриваю, фиксируюсь на деталях.
— Кто? — показал глазами Берсенев на труп.
— Мальчишка, — вздохнул эксперт. — Лет тринадцати-четырнадцати. Упал, по всей видимости, с крыши.
— Не из окна?
— Маловероятно. Он упал почти на автостоянку. Метров пятнадцать от дома. Из окна любого этажа — это нужно разогнаться и прыгнуть. И то не получится. Видите, он почти наискосок, с угла крыши прыгал?
— Наркотическое, алкогольное опьянение?
— Не знаю, я взял кровь на анализ. Визуально — не похоже. Точнее выяснится уже на вскрытии.
— Выкинули?
Солонин пожал плечами.
— Или сам.
— Самоубийство?
— Так сразу не скажешь. Записки нет. Визор весь в брызги.