Марину привезли нам – как большой праздничный торт – на маленьком столике с колесиками. Измученные ожиданием гости так ей обрадовались, что даже забыли скрыть оживление. На миг показалось, что сейчас похватают ножи и вилки, повяжут салфеточки и со счастливыми улыбками побегут к покойнице, делить, кому какой кусок достанется.
Но нет, быстро нормализовались. Оказалось, хлопотами с доставкой тела к месту прощания занимались сплошные женщины, потому гроб нести было некому. Водитель катафалка попался на редкость бессердечный и с грыжею, потому от машины к дому Марину везли таким странным способом – на журнальном столике. В гробу на колесиках.
Увидев на веранде гостей, везущие гроб женщины испуганно вскрикнули, закачали головами, мол «У нас не готово еще ничего!», и мягко всех выставили обратно во двор. Сразу было ясно, какая из женщин – Маринина мама. По пугающе Марининому, такому неповторимо прямому взгляду и по беспокойно бегающей вокруг нее молоденькой девушке, каждую секунду громким шепотом переспрашивающей: «Ма, все нормально? Ма, капли не дать?» Девушка – она же, Алина, сестра покойницы, – была заплакана куда больше матери, на нас смотрела широко раскрытыми глазами и испугано. Мы явно казались ей ненужными источниками хлопот. А мать, молодец, держалась. Приветствовала нас поклоном головы и деловыми просьбами. Эх, спасительная вещь – необходимые хлопоты. Если б они не заканчивались! Если б не давали матери остаться со своим горем и осознать его!
На Маринину маму и сестру пало сразу множество дел. Карпик, Жэка и другие организаторы брали на себя доставку гостей и стол на поминки. Остальное должны были организовать родители. Но отец, не выдержав, попал в больницу с сердечным приступом, потому все складывалось так, что Маринкиной маме задуматься было некогда.
Я только сейчас поняла, как верно и как здорово, что в мире существует такая вещь, как дурные традиции. Раньше все эти пышные похороны – с множеством мелких глуповатых ритуальчиков и больших ритуалов, с торжественным застольем в конце, перерастающем так или иначе в банальную пьянку – казались мне нелепой выдумкой чьего-то больного воображения. Но теперь все стало ясно. Их придумали для того, чтоб навесить на родственников умершего побольше неотложных хлопот и обязанностей. Чтоб некогда было им сходить с ума и по-настоящему скорбеть о своей потере…
Ах, если б и меня сейчас втянули бы в подобные дела, чтоб можно было куда-то деться от обдумывания!
Я смотрела на Маринину маму с улицы сквозь стекло веранды и… шмыгала носом, готовясь расплакаться. Павлуша успокаивал меня немного испуганно, немного раздраженно. Привел меня в себя смешной формулировочкой: