Но, как дело дошло до масштабов цивилизации, наставник его снова так увлекся, приводя многочисленные примеры из классической литературы, о которой Николаша имел самое общее представление, что снова — еще острее — начал ощущаться недостаток чтения. Старик стал рекомендовать ему книги из своей, как оказалось, обширной библиотеки; принялись разбирать Священное Писание, философские труды — Николаша сознавал, что в его практической нужде все это было не так уж прямо необходимо, однако мало–помалу втянулся и даже почувствовал что–то вроде интереса к вещам, которые до сих пор совсем не воспринимал.
Как–то, все же устав от лавины новых и непривычных сведений, рухнувших всего за несколько дней на его бедную голову, он взмолился:
— Николай Николаевич! Дайте что–нибудь так, для души почитать!
Николай Николаевич задумчиво на него посмотрел, полез на полку и молча подал ему небольшую старую книжку в зеленом переплете.
Придя к себе, Николаша открыл ее и прочитал, как однажды весной, — надо ведь — тоже весной… — в час небывало жаркого заката в столицу явился сатана, и что из этого вышло. Как по вине негодной бабы отрезали голову ни в чем не повинному человеку, как по всему городу гонялся за черной сатанинской свитой обезумевший поэт, как нашли друг друга, а потом потеряли, а потом снова нашли мастер и его возлюбленная, и как прежде того рассказывал мастер неузнаваемому поэту про белый плащ с кровавым подбоем… Закончил чтение, когда уже светало.
— Николай Николаевич, — вечером говорил Николаша своему наставнику, — как похоже–то: — в сквере, на скамейке… И мы с вами, как тот мастер и его бестолковый ученик…
— Ну не преувеличивайте, — отвечал Николай Николаевич, хитро улыбаясь: — Хотя, видно, автор — царствие ему небесное — тоже чувствовал, что–то такое… что затевается… Впрочем, молодой человек, ведь этот сюжет — мастер и ученик — очень часто встречается в литературе — и знаете почему?
— Почему?
— Потому, — назидательно отвечал старик, — что он часто встречается в жизни, — и снова поднял палец: — Жизнь бы остановилась без него. Ну-с, продолжим…
И они продолжали.
…наконец целостность смыслов — «реального» и трансцендентного — оказалась настолько глубоко и надолго нарушенной, — в частности, молодой человек, из–за господства распространившегося материалистического мировоззрения! — кипятился старик, — что это угрожало стать необратимым, стало угрожать необратимой потерей всякого смысла, даже неосознанного, интуитивного. Беда в том, что лишенная смысла реальность, лишается как бы и своей жизненной силы, незаметно разрушается и гибнет.