свое время Ленин. Но мне уже однажды довелось прочитать в одной книге эту цитату. Она принадлежит Мао Цзэдуну, — тихонько сказал он, обращаясь лишь к замполиту.
Капитан посмотрел на курсантов. — Слышали ли они? — вероятно подумал он и решил не «разжигать пламени». Ведь упоминание имени китайского лидера в ту пору, да еще на политбеседе, было делом весьма опасным!
— Стать в строй! — громко сказал он. — В роте разберемся!
Курсанты так ничего и не поняли. Обнаружив это, капитан успокоился. Он произнес еще несколько фраз, благословлявших воинов на ратные свершения, и проповедь была завершена.
Рота двинулась в казарму. Постепенно молодые бойцы стали приходить в себя. Сцена с Зайцевым им надолго запомнилась.
— Что он за человек? — думали ребята. — Почему капитан не наказал его? Что он ему такое сказал?
К подозрительности и ненависти, которые они питали к Ивану, прибавился еще смутный и безотчетный страх.
Г Л А В А 7
Р А С П О Р Я Д О К Д Н Я
Не успели курсанты появиться в казарме, как сержант Попков, командир отделения, подойдя к Зайцеву, громко сказал: — Иди-ка, друг, в канцелярию, там тебя ждут командиры!
Иван отправился по указанному маршруту.
Войдя в канцелярию в соответствии с церемониалом, Иван увидел там капитанов Баржина и Вмочилина, а также своего командира взвода старшего лейтенанта Поева.
Командир роты, сославшись на занятость, вышел. Остались только два военачальника.
— Как вам у нас, нравится? — поинтересовался Поев.
— Нормально, — ответил Иван. — Все очень довольны.
— Не может этого быть! — удивился старший лейтенант. — Так уж все довольны? Разве у нас мало недостатков?
— Возможно, они и есть, — ответил Иван, — но так как мы не имеем достаточного опыта для сравнения, мы не можем сказать, в чем они заключаются.
— А как настроения среди курсантов? Довольны ли они питанием? — вновь спросил командир взвода.
— В общем-то довольны. А вот если бы давали больше времени на прием пищи, то все были бы просто счастливы!
— Как, а разве вам мало дается времени на питание? — изумился старший лейтенант. — С этим следует разобраться!
— Думаю, что следует, ибо зачем портить людям желудки, прикрываясь какой-то боеготовностью? — пробормотал Зайцев.
— Как это понять? — побагровел Поев. — Разве можно так говорить? «Какая-то боеготовность»! Боеготовность — это самое важное в армии! А вдруг боевая тревога? А вы не научились правильно есть! Что тогда?
— Но не может же быть боевая тревога все два года службы и по три раза в день? Ну, допустим, не научились воины быстро есть и во время тревоги останутся голодными. Но неужели это будет продолжаться два года?