3. Голландское решение позволит соблюдать наши договоры с Англией и Польшей. Я основывал всю свою внешнюю политику – порой тщетно, как, например, в вопросе о долгах Америке, – на соблюдении данного слова. Из всех достояний самым ценным является честь. Франция, какой я ее себе представляю, какой люблю, не может нарушить свое слово.
4. Это решение не является актом предательства е отношении государств, подобно нам подвергшихся вторжению и заявившим, что они остаются вместе с нами.
5. Оно даст нам возможность продолжать борьбу против Италии и даже, быть может, одержать верх над этой союзницей Германии.
6. В случае посредничества оно не лишает нас возможности извлечь из него выгоду.
Итак, перед нами два пути: первый – норвежский и голландский, второй – путь Леопольда III. Я выбрал первый и, поскольку я сам пришел к этому убеждению, обосновал его и на нем остановился, с тех пор не менял его.
Теперь, спустя пять лет, я не сожалею ни о своих мыслях, ни о своих поступках. Пусть меня поймут правильно. Для меня речь шла не о том, чтобы вновь бросить в битву армию, более не способную, по словам ее командиров, вести борьбу. Речь шла о том, чтобы в обстановке ужасного разгрома спасти государство, ограничить опустошение. Имелись ли люди, которые хотели, чтобы государство, республику постигла та же участь, что и армию? Не мне судить об этом. Я излагаю лишь свои доводы. Ничего более.
ЗАСЕДАНИЕ СОВЕТА МИНИСТРОВ 15 ИЮНЯ
В субботу, 15 июня, в 16 часов совет министров собрался у президента республики в резиденции префекта департамента Жиронды. Я не присутствовал на этом исключительно важном заседании, поскольку не был министром и рассказываю о нем со слов Поля Рейно.
Генерал Вейган с большей настойчивостью, чем когда-либо раньше, потребовал заключения перемирия. Приглашенный на заседание совета генерал Лаффон, командующий округом Бордо, сообщил трагические сведения о военном положении. После этого Вейган и Дарлан удалились. Рейно вновь заявил о своем стремлении продолжать войну. Шотан заговорил о соображениях гуманности и сослался на отчаянное положение наших солдат. «Я готов отдать приказ о прекращении огня, – ответил Рейно, который, подобно мне, выбрал голландское решение. – Это будет самым гуманным, решением, ибо обсуждение перемирия потребует нескольких дней, в то время как приказ о прекращении огня войдет в действие немедленно». Совет министров, по-видимому, стал склоняться к этому же мнению. Маршалу Петэну было поручено предупредить Вейгана, ожидавшего в соседней комнате, однако Вейган не поддержал этого решения.