БЕСЕДА У ПРЕЗИДЕНТА РЕСПУБЛИКИ
В то же воскресенье, 16-го, вечером, в 21 час, мы – Жанненэ, Рейно и я – собрались у президента республики. Рейно доложил нам обстановку. Касаясь внешнеполитической ситуации, он сказал, что Англия, обратившись к нам с предложением о слиянии, отказалась дать согласие на перемирие.
Внутриполитические отношения по-прежнему были обострены: Петэн, который все еще пользовался большим авторитетом, и Вейган не хотят продолжать борьбу. Лебрен потребовал от Рейно претворения в жизнь предложения Шотана, с которым согласилось большинство совета министров. Рейно заявил, что он не согласен дезавуировать самого себя. Лебрен попросил назвать кого-нибудь, кто бы заменил Рейно.
– Рейно, – ответили мы.
Однако Рейно упорно отказывался обратиться к Германии.
– Тогда кто же? – спросил президент.
– Это ваше дело. И оно не составит для вас трудностей, – сказал Рейно. – Маршал Петэн заявил мне сегодня утром, что состав его правительства у него в кармане.
На этом мы удалились.
В зале ожидания собрались многочисленные политические деятели. Видимо, это были ожидавшие представления министры. Среди них я заметил адмирала Дарлана, одетого в повседневную форму. Вспомнив о беседе, состоявшейся с ним накануне, я направился к нему с протянутой рукой:
– Итак, адмирал, Вы готовите отъезд правительства?
– Нет, – ответил он мне, – правительство, которое уезжает, никогда не возвращается.
Этот адмирал умел плавать.
ОБРАЗОВАНИЕ КАБИНЕТА ПЕТЭНА
В ночь с 16-го на 17-е маршал Петэн вручил президенту республики свой список членов правительства, в который, видимо, был включен Поль Фор. С нами не советовались по поводу назначения маршала, поэтому мы не могли выступать против него. Петэн обратился с призывом к Вейгану и Дарлану войти в правительство. Лаваль, которому был предложен портфель министра юстиции, будто бы потребовал должность министра иностранных дел, в чем ему было отказано. Как говорят, он удалился вместе с Маркэ.
В понедельник, 17-го, маршал обратился с прокламацией, в текст которой ему между прочим, пришлось внести поправку. В одной фразе вначале говорилось: «Нужно сложить оружие». Сказать так – означало проявить огромную поспешность, ибо никакого перемирия пока еще не было подписано. В каком же положении мы очутились бы в глазах вражеской Германии! Фраза была изменена: «Нужно попытаться сложить оружие». Какую огромную цену пришлось уплатить Франции за подлость, за стремление как можно скорее от всего отказаться!
В тот же день произошел инцидент с арестом Манделя и генерала Бюрера. Я уже упоминал о нем вскользь в начале этой главы, теперь же расскажу о нем подробнее. Я вставал из-за стола вместе со своими сотрудниками, когда появился один из работников секретариата Манделя. Он был очень взволнован.