Эррио выступал противником безоговорочной капитуляции и сторонником «голландского решения». Иными словами, он допускал возможность, «если на суше положение действительно безнадежно», капитуляции армии, расположенной в метрополии. Франция сохранила бы в этом случае сухопутные соединения, находившиеся в колониях, а также военно-морской флот и авиацию. Французское правительство переехало бы в Алжир и, таким образом, Франция имела бы, и после поражения в метрополии, независимость и известную свободу действий.
Но это решение не отвечало политическим видам реакционного французского генералитета, наиболее видными представителями которого в то время были Петэн и Вейган. Если с точки зрения Эррио «государство выше армии», то с точки зрения Вейгана верно обратное. Вейган и Петэн принадлежали к тем ультрареакционным элементам военщины, которые ненавидели республиканский строй, которые республику называли «шлюхой» (la gueuse). Капитуляция армии метрополии для них была неприемлема, помимо всего прочего, и потому, что это означало бы умаление престижа армии. С их точки зрения, армия – носительница традиций «величия Франции» – была выше государства, тогда как республиканское государство они считали злом, которое необходимо уничтожить возможно скорее.
В этой части воспоминания Эррио приобретают сейчас характер сугубо актуальный. Ведь нынешний президент Франции пришел к власти в результате мятежа, поднятого в мае 1958 года реакционными военными элементами, которые являются прямыми последователями деятелей петэновского режима.
Общеизвестно, что в политическом мировоззрении генерала де Голля армия занимает исключительно важное место. Генерал де Голль пишет это слово с большой буквы, он подчеркивает, что важнейшим элементом и условием «величия Франции», как он его понимает, является сильная армия. Несмотря на то, что ультрареакционные генералы и полковники ведут подрывную работу и, неудовлетворенные политикой де Голля, организуют покушения на его жизнь, де Голль упорно воздерживается от радикальной чистки армии от тех по существу фашистских элементов, носителей идей Петэна и Вейгана, которые свили себе в ней гнездо.
Дело в том, что де Голль, выступивший во время войны противником Петэна и Вейгана, в настоящее время идет по их следам. В основу своей внешней политики он положил тесное сотрудничество с ФРГ, руководители которой надеются в новых условиях осуществить бредовые империалистические планы, уже дважды приводившие Германию к катастрофе.
Во внутренней политике де Голль систематически упраздняет республиканские учреждения, сводит на нет остатки парламентского строя.