– Боюсь, икебана к теме нашего разговора ни малейшего отношения не имеет. Мы сейчас беззаботно болтаем об искусстве составления букетов, предназначенных соблазнять женщин. Возможно, это искусство моложе икебаны, но уж точно от него больше пользы, в том числе и в демографическом плане.
– Иди отсюда, Самсонов, не мешай работать. Совсем разболтался.
– Я-то пойду, Дашенька, а ты здесь об осторожности не забывай.
– О чем ты, какая осторожность?
– Да мало ли. Страсти – штука опасная. Вот, ты, например.
– Что я?
– Вот если ты как следует задумаешься, то сможешь вспомнить, каких людей ты забыла?
– Что значит забыла? Каких людей?
– Обыкновенных людей. Ты идешь по жизни, хоть и не долго, на твоем пути встречаются разные люди. Некоторые мимоходом, некоторые – основательно. Одних ты запоминаешь на всю оставшуюся жизнь, других – забываешь на следующий день после встречи. Так вот, ты помнишь хоть кого-нибудь из тех, забытых?
Даша пожала плечами:
– Нет, наверное. Если я их забыла, значит, я их не помню.
– В логике тебе не откажешь. Я имею в виду – если ты сейчас как следует задумаешься, то сможешь вспомнить, кого ты забыла и почему?
– Понятия не имею. Никогда не пробовала заняться такой ерундой.
– Вот видишь! Был человек, и не стало его, словно и не было никогда. А он, возможно, жив еще, нуждается в помощи или хотя бы сочувствии. А для тебя он умер.
– Кто он?
– Может, и они. Все, кого ты забыла.
– Катись, катись Самсонов, иди работать.
– Иду, иду, родная, по зову совести, но не по твоему злорадному рыку.
Даша досадливо махнула рукой вслед удаляющемуся журналисту, а тот изящно сделал ей ручкой и ушел работать, как обещал. После демарша Ногинского работа у него в самом деле появилась, и он не лгал, упоминая о совести. Он решил стать честным.
Оставшаяся во временном одиночестве редакционная девственница занялась своими делами, непрестанно вдыхая аромат поднесенного ей букета и время от времени украдкой бросая на него задумчивые взгляды. Подарок ей страшно нравился. Впервые в жизни она получила в знак внимания со стороны молодого человека не просто цветы, а богато орнаментированный ансамбль сказочных растений из райских кущ с неизвестными названиями, и теперь млела. К запаху она быстро привыкала, поэтому специально, по делу и без дела, отходила от своего рабочего места и возвращалась в сладостном предвкушении волшебного аромата амброзии. Вдохнув же его, обессилевшая от радостного состояния духа девушка иногда осторожно стирала слезинку в уголке глаза, пока тушь не потекла.
Рабочий день кончился, как неизменно и случалось всякий раз, хотя утром не всем сотрудникам редакции верилось в такой исход. Даша вытащила букет из воды, аккуратно отряхнула его, дождалась над раковиной окончания водопада, завернула в полиэтилен и нетерпеливо выскочила на улицу.