Минуло несколько дней, Самсонов бегал на работу трусцой, пытаясь незаметно в витринах разглядеть "хвост", и несколько раз даже обнаружил оный. То есть, остался в убеждении, что обнаружил. Ничего не происходило. Через неделю, выйдя вечером из редакции, борец за свободу обнаружил у дверей редакции большую синюю "семеру" БМВ и человека возле – в черном костюме и в серой рубашке без галстука, в темных очках. Ситуация выглядела до обидного ясной.
– Здравствуйте, Николай Игоревич, – сказал баритоном человек и открыл заднюю дверцу машины. – Сергей Николаевич ждет вас сегодня для интервью. Если при вас нет необходимых материалов, я могу подождать.
Журналист стоял в нерешительности. Если позвать милицию прямо сейчас, он только выставит себя полным идиотом – ничего ужасного ведь не происходит. Ему просто предлагают проехать на место интервью, о котором он сам же и договорился. Договориться о милицейском конвое определенно не получится – не видала такого земля во веки веков. Отказаться ехать – зачем тогда звонил? Действительно, зачем? Чтобы бриться, не краснея от вида своей постной рожи в зеркале. Гори оно все синим пламенем. Самсонов молча шагнул вперед, согнулся в три погибели и провалился в мягкое сиденье. Он твердо решил не выглядеть глупым или трусливым, и тем самым сохранить для себя шанс вернуться к жене без потери морального облика. Свидетелей мужественного поведения журналиста поблизости не наблюдалось, некому будет рассказать Лизе о его благородстве, нет смысла проявлять никому не нужную решительность. Мысли суматошно толпились в мозгу Самсонова, мешая друг другу приобрести ясные очертания.
Машина мягко тронулась с места, и уже через несколько минут боец слова сделал правильную догадку о цели короткого путешествия. Десять или пятнадцать минут БМВ потратил на неспешную поездку до того самого коттеджного поселка, который стал в городе притчей во языцех. Смысл большинства слухов, циркулирующих среди непричастных к событиям людей, сводился к утверждению, что меньше всех заработал на сделке владелец земли, дышащий на ладан бывший колхоз, а больше всех – Касатонов. Сквозь тонированные стекла журналист бегло осмотрел несколько домов, проплывших за окнами, затем автомобиль свернул с улицы и оказался во дворе впечатляющих размеров особняка. Самсонов пошарил по двери, отыскивая ручку, и добился успеха своих поисках раньше, чем предупредительный водитель успел открыть дверцу снаружи. Гостя провели в дом, он окунулся в массу кондиционированного воздуха, передернул плечами и с высокомерным видом проследовал за каким-то мажордомом в большую гостиную с эркером, камином и огромной люстрой на высоченном потолке. В центре стояли два кресла с низеньким столиком между ними, на столике посверкивали два бокала, наполненных чем-то дорогим. В одном из кресел сидел Касатонов.