Однако Высшему монархическому совету не удалось добиться монопольного положения в эмигрантской монархической среде, разделенной на противоборствующие группировки. Многие эмигранты считали сторонников Маркова бесполезным балластом. Так, известный философ ИА Ильин констатировал: «Монархисты марковского толка готовятся грубо и демагогично возглавить в России назревающую стихию отчаяния, злобы и антисемитизма. Планомерно работать не умеют и не собираются, денег не имеют... Атмосфера Высшего Монархического Совета есть атмосфера Маркова. Он силен волею и темпераментом и грубо умен и грубо хитер, интрига его топорна, очень властолюбив и малообразован; одержим антисемитизмом и массобоязнью, в экономике не понимает ничего и творческих идей не имеет, духовная культура за пределами православия для него почти не существует, это не вождь и не строитель, а трибун и демон с черным блеском в зрачке. Если возникнет русский фашизм, то не от него. Его правая рука — Тальберг — такой же во всем, но только в полрюста, правее и более энергичен искусною интригою»>1034>.
Сложными были отношения Высшего монархического совета с Русским общевоинским союзом, возглавляемым П.Н. Врангелем. Опасаясь размежевания на монархистов и республиканцев, Врангель препятствовал вступлению военнослужащих в политические организации. В свою очередь Марков и его сподвижники интриговали против Врангеля и пытались поставить под сомнение необходимость существования Русского общевоинского союза. Чрезвычайно болезненным для монархической эмиграции был спор о престолонаследии. В сущности, совершенно гипотетический и даже трагикомический, поскольку в Кремле правил Ленин, этот вопрос вызвал настоящий взрыв страстей в эмигрантской среде. В 1922 г. великий князь Кирилл Владимирович, двоюродный брат расстрелянного Николая II, провозгласил себя блюстителем престола, а двумя годами позже — императором всероссийским. Кирилл обосновывал свои претензии правом старшинства, однако у него был серьезный соперник — великий князь Николай Николаевич младший, двоюродный дядя последнего самодержца. Николай Николаевич уступал Кириллу Владимировичу в старшинстве по династической линии, но, как бывший Верховный Главнокомандующий, намного превосходил его по авторитету и популярности среди военных. К тому же крайне правые долго не могли простить великому князю Кириллу Владимировичу красного банта, с которым он ходил в начале марта 1917 г., приветствуя новую власть. Поначалу Н.Е. Марков ориентировался на Николая Николаевича, но после смерти великого князя в 1929 г. начал склоняться к Кириллу Владимировичу. Глава русской православной церкви за рубежом митрополит Антоний также признал Кирилла Владимировича носителем царской власти, исходя из принципа первородства по мужской линии. Однако не все члены Высшего монархического совета оказали поддержку императору в изгнании. Марков оказался в меньшинстве и был вынужден покинуть председательский пост. Вместо него Высший монархический совет возглавил А.Н. Крупен-ский.