После войны митрополит Евлогий вернулся в подчинение московской патриархии и получил советский паспорт. Он умер в 1946 г. советским гражданином.
В мирской среде кипели не менее бурные страсти, чем среди зарубежного духовенства. Оказавшись вдали от родины, эмигранты не забыли прежних политических счетов. Либералы и социалисты, осуждая Октябрьскую революцию, по-прежнему исповедовали идеалы Февраля, тогда как для крайне правых катастрофа началась с отречения царя. Дискуссии по этому поводу выходили за рамки словесной перепалки Во время публичной лекции профессора Милюкова в зале Берлинской консерватории на него было совершено покушение бывшим членом Союза русского народа П.Н. Шабельским-Бором (до революции его родители часто публиковали статьи в «Русском знамени*). Со словами «Я мщу за царскую семью» черносотенец расстрелял два револьвера, но в цель не попал (возможно, потому, что находился под воздействием кокаина). Вместо Милюкова случайной жертвой пули стал другой видный кадет — ВД Набоков.
В мае 1921 г. наиболее радикальные элементы монархической эмиграции собрали съезд в баварском городке Рейхенгале, на котором был избран Высший монархический совет под председательством Н.Н. Маркова. В Высший монархический совет, базировавшийся в Берлине, входили такие известные лица, как бывший председатель Совета министров А.Ф. 'фепов, бывший саратовский губернатор князь АА Ширинский-Ших-матов, бывший депутат Государственной думы В.Н. Кру-пенский, бывший сенатор АА Римский-Корсаков, князь ПА Оболенский, профессор НД Тальберг и другие.
Более тридцати представителей совета участвовали в уже упоминавшемся соборе в Сремских Карловцах в ноябре 1921 г. и придали ему политический оттенок. Об атмосфере острой нетерпимости, которую внесли монархисты, лучше всего свидетельствует демонстративное изгнание с собора бывшего председателя Государственной думы М.В. Родзянко, обвиненного в измене монархии. Архиепископ Евлогий вспоминал, что монархисты были хозяевами положения на соборе. Архиепископ безуспешно пытался отговорить их от резких политических демаршей, чтобы не осложнять положение духовенства в советской России: «Я уговаривал наиболее влиятельных монархистов: «Поберегите Церковь, Патриарха... Заявление несвоевременно. Из провозглашения ничего не выйдет. А как мы отягчим положение! Патриарху и так уже тяжело...» Марков обратился ко мне: «Что с вами? какая перемена!..» Единомышленники его тоже яростно на меня напали». В 20-х и 30-х годах Высший монархический совет играл весьма влиятельную роль в деятельности карловчан. Поскольку архиерейский синод собирался в Сремских Карловцах всего лишь раз в год, фактическое управление зарубежной церковью сосредоточилось в руках членов Высшего монархического совета Н Д Тальберга и его единомышленников.