Союза русского народа, Русской монархической партии и общества хоругвеносцев.
Первая из черносотенных организаций так и называлась «Черная сотня». Она была создана летом 1992 г. выходцем из «Памяти» А.Р. Штильмарком. Он был сыном офицера и вспоминал, как вместе с отцом ездил по заброшенным монастырям и осматривал храмы, отданные под хозяйственные нужды. Постепенно он пришел к убеждению, что мерзость и запустение воцарились целенаправленно: «Я вообще заметил, что в тех монастырях и храмах, где устраивали гаражи, библиотеки, тюрьмы, больницы — везде туалет оказывался на месте алтаря. Пройдет несколько десятков лет, прежде чем я познакомлюсь с книгой «Кицур Шулхан Арух» и ужаснусь тому цинизму, с которым иудеям настоятельно предлагается глумиться «над храмами акумов»>1044>. Он окончил педагогический институт, стал учителем географии. Размышления над причинами несчастий России привели его в «Память», но он вышел из этого общества, когда оно «опустилось до поддержки Ельцина». А.Р. Штильмарк задумал создать организацию под названием «Черная сотня». В начале 90-х годов название прозвучало как вызов: «Мы осознанно пошли на некий эпатаж: да, мы — «Черная сотня», Русская организация, бескомпромиссная в своей идеологии, искренняя, непримиримая к врагам России, какие бы посты они ни занимали и какие бы маски на себя ни надевали».
Программа организации гласила: «Черная сотня стремится к возрождению в России православного государства и общества в интересах русского и иных коренных народов>1045>. Черносотенцы считали самодержавную монархию «наилучшей из возможных форм государства», но в то же время подчеркивали, что являются реалистами в политике и, не ожидая немедленного выполнения своих требований, видят один из путей восстановления самодержавия в «установлении сильной национальной власти». В программе указывалось, что Россия должна проводить политику воссоединения со странами «так называемого ближнего зарубежья» в единую державу — Российскую империю. В их понимании Россия является моноэтническим государством. При этом «Черная сотня», подобно дореволюционным черносотенцам, не признавала деления русских, украинцев и белорусов, считая их одним народом, «искусственно разделенным для захвата России тайными международными силами». Программа «Черной сотни» также отвергала принцип отделения церкви от государства и отстаивала «историческое единение Церкви с Царской властью и другими государственными структурами». Под экономической частью программы подписались бы коммунисты. Черносотенцы выступали против приватизации, начатой реформаторами в правительстве, и требовали национализации предприятий оборонной промышленности, основных видов транспорта, транспортных путей, крупных промышленных предприятий, предприятий добывающей промышленности. «Природные ресурсы России, а также банковский капитал находятся исключительно в пользовании государства. Частные банки прекращают свою деятельность».