После подобного признания даже не знаю, что сказать. А вот Шляпа, как обычно, не теряется:
— Вечно ты мягкосердечен, да, Дамблдор? Это твоя величайшая слабость.
— Именно это и делает меня человеком, и я предпочитаю видеть в этом достоинство, Шляпа. Не хотелось бы воспринимать мир по-другому.
— Это убьет тебя! — чуть не плюется Шляпа. — Знаешь ли ты, за сколькими из твоих предшественников я наблюдала — теми, которые были уверены в своих силах, опьянены человеческой добротой, — и которые, тем не менее, все равно умерли? Эта бесполезная дырка, а не целитель, Дервент, игнорировала свою болезнь, чтобы «закончить год — ради детей», и умерла за этим столом в луже собственных телесных жидкостей. Хельга похлопала меня по полю и велела не ждать, а сама отправилась развлекаться — заключать мир с гигантами и гоблинами. Через два дня её голова прибыла обратно — на пике. Вы, бурдюки из плоти, сменяете друг друга, но ничему не учитесь. Разве не так, Финеас?
Портрет одного из отвратительных предков Сириуса в ответ на слова Шляпы хмурится, а та зубоскалит:
— Этот чистокровный мерзавец провел последний год своей жизни, трахая старосту ради своего развлечения, теша свой член и понапрасну её обнадежив. Когда цыпочка осознала, что он не собирается предоставить желаемое и едва ли способен и дальше её трахать, она заманила его в лес, напоила и живьем сняла с него кожу.
Дамблдор прочищает горло.
— Спасибо за очаровательный исторический экскурс, но хотя в этих старых костях осталось не так много жизни, всё-таки умереть я ещё не готов. Гарри, мы должны решить, что делать дальше. Правила этого турнира запрещают мне неприкрыто тебе помогать.
— Я вполне способен справиться с другими чемпионами.
— Да, теперь мне это вполне понятно, но клятвы запрещают мне напрямую помогать тебе готовиться к истинной задаче, пока турнир не закончится.
— Ценю ваше предложение, но, судя по воспоминаниям, я до сих пор ещё не достиг уровня Джеймса Поттера. Если говорить об моем теперешнем уровне, то можно сказать, что я почти достиг паритета — возможно, месяца через два смогу с ним сравниться и попытаюсь стать чем-то большим. Пока я не освою всё, что он когда-то знал, вы не сможете научить меня чему-то эффективному.
Он откидывается на спинку стула и расплывается в улыбке.
— Конечно, хотя насчет косвенной помощи ничего не говорится. Теперь, когда карты раскрыты, я могу попытаться искупить ошибки прошлого. Будем строить планы на то, что случится после окончания этого года.
* * *
Через несколько часов Дамблдор отпускает меня, и я спешу по коридору в гриффиндорскую гостиную. Мы пришли к соглашению. До конца года я справляюсь своими силами, но потом нам придется координировать наши усилия.