начала, уставилась на кровать, которая была самым большим предметом в комнате.
Из-под заправленной простыни торчала этикетка.
Я схватила еѐ и оторвала. Спереди было напечатано, но обратная сторона была
пустой. Если б мне было, чем написать… чёрт. Вот бы со мной была моя косметичка.
Тушь или подводка для глаз отлично бы сгодились для письма. Но у меня ничего из
этого не было, и я не утруждала себя нанесением макияжа, когда одевалась утром.
Или это было вчерашним утром? Я больше даже не была уверена, который теперь
час.
Я пробежала большими пальцами по этикетке, пытаясь что-нибудь придумать.
И тогда я заметила, что мои ногти оставили на ней след.
Не сотрется ли он? Сможет ли кто-нибудь прочитать его?
Попытаться стоило.
Очень аккуратно, используя ноготь мизинца, потому что он был самым длинным и
тонким, я написала:
В недрах корабля. Доминик. Пожалуйста, приди.
Для большей информации не хватало места. Я надеялась, что кто бы не нашѐл еѐ,
поймет о чем речь.
Я бережно просунула еѐ под дверь, надеясь, что она отлетит достаточно далеко по
коридору, чтобы кто-нибудь мимо проходящий увидел еѐ.
Но затем я начала беспокоиться, что кто-то из персонала, которому заплатил
Доминик, мог найти еѐ первым. Или Доминик мог поставить людей снаружи. Или
Доминик мог сам найти еѐ.
Черт! Что я наделала?
Это был мой единственный шанс. Я стала надеяться, что кто-то другой найдѐт еѐ.
***
Когда Доминик вернулся, я уже снова лежала, свернувшись в кровати. Я не спала, но
делала вид, надеясь, что он просто уйдет. Я не хотела говорить с ним.
Не тут-то было.
Торн – 3 Гленна Синклер
– Если хочешь поесть, то лучше сядь, или я уйду, и тебе придется ждать еды, пока мы
не остановимся в Испании.
Мой желудок заурчал, выдавая меня. Я перекатилась. Доминик снова сидел в том
кресле, держа в руках поднос, на котором были огромный стейк и горка
картофельного пюре. Думаю, я начала исходить слюной. После бургера в
придорожной закусочной, в которую мы с тетушками заскочили перед тем, как ехать в
Майами, и нескольких крошек, которые поклевала за ужином прошлым вечером, я
больше ничего не ела.
Сев, я приняла поднос с едой. Доминик улыбнулся, слегка напугав меня этим. Что-то
в его взгляде вызвало в моей груди неприятное чувство. Почему во время нашего
свидания я не заметила, насколько он отвратителен? Я ведь хотела, чтобы он снова
позвонил. Хотела снова пойти с ним на свидание. Он был добрым и ласковым и так
отличался от Майлза. И я хотела именно этого.
О чем я думала?
– Я принѐс тебе одежду и косметику. Воспользуйся ими утром.
– Зачем?
– Завтра в полдень мы с опозданием прибываем в Испанию. Мы с тобой покинем