— Ты не ответила насчет Джерарда, — я вернулась на землю из своих мыслей.
— Он все еще спит, — она растерянно развела руками. — И он все еще волк. Я ничего не могу с этим поделать, пока он сам не сможет перекинуться обратно.
— Доктор все там же? — я поднялась и подошла вплотную к монитору, показывающему происходящее в запертой комнате.
— Нет, доктор уже ушел.
— Что?! — я изумленно обернулась к Айрин. — Доктор уже трансформировался, а Джерри — нет? Этот доктор настолько сильный вервольф?
— Что ты, нет конечно, — Айрин встала и подошла к монитору, оказавшись рядом со мной. — Посмотри на Джерри. Он безумно устал, его связали серебром, а ты знаешь, насколько это мучительно для оборотня? Несмотря на всю его силу, сейчас он восстанавливается. Доктор восстановился быстро, потому что не был ранен. И хотя по нашим меркам ему всего несколько лет, то есть для оборотня он очень молод, в нем достаточно энергии, чтобы восстановиться вовремя.
Я слушала ее, разглядывая через монитор спящего волка. Мне было видно, как равномерно вздымается его брюхо при каждом вздохе, и я тихо радовалась, что с Джерри все в порядке, что он остался жив, и теперь был полностью здоров.
— Неужели никак нельзя ускорить его трансформацию в человека? — я повернулась к Айрин, умоляюще вглядываясь в ее лицо.
— Ну, есть кое–что… — она задумчиво потеребила подбородок. — Но тебе этот способ не понравится.
Я фыркнула. В последнее время мне не нравится абсолютно все!
— И что же это за способ?
— Накормить его.
— И все? Просто накормить его? Почему мне это не понравится? — я искренне недоумевала.
— Ну потому что оборотни не едят в ресторанах!
— Что ты имеешь в виду?
— Они не едят жареное, вареное, и даже приготовленное на пару!
— Ира…
— Да, Женя. Оборотни питаются исключительно сырым мясом. С кровью. Желательно тепленьким. И, конечно же, это не должна быть падаль.
— Ира…
— Потому я и сказала, что тебе это не понравится.
— Я, между прочим, вегетарианка, — пробормотала я, заранее представляя трапезу волка–оборотня. — Скажи, а в человеческом состоянии как же?
— В человеческом состоянии мы едим человеческую еду, — она закатила глаза, словно разговаривая с каким–нибудь несмышленышем, который должен был знать настолько простые вещи.
— Где доктор? — поинетерсовалась я.
— У себя в кабинете, наверное. Я не решилась его тревожить после сеанса терапии, — улыбнулась Айрин.
— Хм. Тогда я спрошу секретаря. Она ведь тоже одна из вас?
— Да. Она моя сестра.
— Что?! — я округлила глаза. — У тебя есть сестра? И что же, она тоже русская?
— Наполовину. Ее отец англичанин. По–русски она говорит очень плохо.