Он поднялся по моему телу, губы скользили по моей шее, руки были на моей талии. Он распечатал презерватив, а затем я почувствовала его, твердого и гладкого напротив моей чувствительной кожи. Одним плавным движением он оказался внутри меня, и я застонала, обхватив ногами его за талию, мои обнаженные ноги терлись о его брюки. Я расстегнула ворот его рубашки, нуждаясь в его обнаженной коже, уткнувшись лицом в его грудь, я вдыхала его аромат. Неважно, как близки мы были, мне всегда было мало Джареда.
Он двигался интенсивнее, ускоряя темп, словно желал сделать меня своей собственностью. Я уже была близка к оргазму, но Джаред сменил положение, чтобы проникнуть глубже в меня, заставляя меня кричать и терять контроль. Я крепче обхватила его, пока меня сотрясал оргазм, но он не останавливался, двигаясь сильнее и быстрее, заставляя меня получать удовольствие снова и снова. Он прижал меня к себе, простонав мое имя мне в макушку, а затем кончил. Пару минут мы просто обнимали друг друга, разгоряченные и потные, дрожащие после нашего безумства. Когда мы снова смогли пошевелиться, Джаред поцеловал меня, проводя пальцем по щеке.
- Я скучал по тебе, - прошептал он.
Я тоже сильно скучала по нему. Вздохнув, я прижалась к его лбу.
- Я не хочу туда возвращаться.
- Знаю. Но мы должны.
Как только мы покинем комнату, нам придется спрятать чувства друг к другу, снова выйти на сцену и продолжить, как ни в чем не бывало, выступление. Вероятно, люди уже задавались вопросом о том, где мы были, а наше следующее выступление было самым важным. Как бы сильно мне не хотелось остаться с ним, шоу должно было продолжаться.
Я соскользнула на пол, и мы молча привели в порядок костюмы.Нам следовало подготовиться к следующему выступлению.
Когда я вернулась за кулисы, наша аппаратура уже была установлена позади вращающейся сцены, на которой выступали Brazen с песней Maroon 5 "Wake up call". Один из ассистентов повернулся ко мне с испуганным выражением на лице.
- Мэдди, с твоей гитарой возникла проблема.
Я моргнула.
- Что ты имеешь в виду?
Он начал объяснять, но потом качнул головой и жестом позвал за собой. Там, внутри гитарного чехла, где лежала моя прекрасная Фендер, цвета морской волны, та, что я купила за свои собственные деньги, когда пошла в колледж, та, на которой я с любовью перебирала струны каждую ночь, та, которую я использовала на каждом выступлении для "Звука". Это был единственный инструмент, который был исключительно моим, на котором я знала каждый скол и вмятинку. Только теперь его гриф был сломан.