Кивнув, мальчик удобнее перехватил поводья, направляя имрийку по кругу у стены внутреннего двора.
— "В детях род свой продолжишь, ими будешь спокоен и славен". Не так ли говорится в Книге Истины, ваше светлейшество? — спросил Альбан, не переставая наблюдать за сыном.
— Истинно так, ваша блистательность, — подтвердил Домициан, кутаясь в толстый плащ и думая, что чадолюбивость герцога могла бы подсказать ему учить верховой езде столь юного мальчика днем, ближе к полудню, когда солнце, хоть и по-осеннему неяркое, все-таки наполнит воздух благодатью тепла. — Сказано в книге книг: «От крепкого корня возвышается могучий ствол, от него же исходит ветвь славная, листвой украшенная и плодами отягощенная.» Отрадно смотреть на отеческую любовь и сыновнее послушание, поистине отрадно.
Лошадка, сделав круг по двору, приближалась к ним с другой стороны, звонко цокая подковами по каменным плитам, и герцог кивнул, то ли соглашаясь с Домицианом, то ли думая о чем-то своем. Домициан же не мог отогнать давно тревожащую мысль, что династия гаснет: маленький Аквилий — единственный законный отпрыск королевского рода по мужской линии. И случись с ним да хоть простуда, что так часто губит детей... Впрочем, герцога, кажется, не тревожит такая возможность.
— Пока достаточно, мальчик мой, — ласково сказал Альбан, когда раскрасневшийся юный принц подъехал ближе, глянув на незнакомца рядом с отцом любопытными голубыми глазенками. — Продолжишь после обеденных занятий с наставником. И помни про равновесие и мягкость рук: лошадь и народ требуют руки спокойной и уверенной — это свойство истинного правителя.
— Вы учите столь юное дитя, ваша блистательность? — вежливо удивился Домициан, пряча ладони в рукава плаща. — Что может усвоить незрелый разум из книжной премудрости?
— Чтобы созреть, разуму необходимо питание, как дереву — вода, земля и солнце. Я велел наставникам читать ему избранные места из Книги Истины и хроник нашего рода. Те, что может понять и усвоить его детский разум. Но вижу, вы замерзли, ваше светлейшество? Прекрасно слушать на рассвете пение птиц, оставшихся с нами зимовать, но в эту пору мало кто может оценить его по достоинству. Впрочем, верность вообще редко ценят, и не только у птиц... Позвольте проводить вас туда, где теплее. Аквилий, попроси у светлого отца благословения.
— Благословите, отче, — ясным звонким голосом откликнулся мальчик, опускаясь на одно колено перед Домицианом.
— Да озарит тебя Свет Истинный, дитя. Ступай с благодатью…
Пока наставник уводил принца, Домициан смотрел на светлые вихры все время оглядывающегося мальчика и думал, что Альбан ничего не делает зря. Чадолюбия и отцовской гордости в увиденной сцене было ровно столько, чтобы не затмить главного. Ему, архиепископу Арморики и главе Светлой епархиальной церкви, показали будущего наследника королевства, здорового и умного мальчика. Мальчика, которого уже сейчас торопятся воспитывать по-королевски: в уважении к слову Церкви и истории своего рода.