— Хотите, чтобы я выковал для вас меч? — догадался Джеймс.
— Я хочу, чтобы ты выковал сотни мечей для моей армии. Грядет война. Я не столь наивен, как другие магистры. Переговоры переговорами, а к войне необходимо подготовиться. Так что скажешь? Я дарую тебе прощение в обмен на услуги кузнеца. Согласен? Учти, выбора у тебя особого нет. Если откажешь, тебя казнят.
Губы Валума скривились в усмешке. Ни секунды Джеймс не сомневался, что первый магистр выполнит угрозу. Человеческая жизнь значила для него не больше, чем горста снега — сжал в ладони, и нет ее, растаяла. И все-таки Джеймс согласился не из страха, хотя он тоже сыграл свою роль. Ему понравилась столица, здешние нравы и люди. Он едва соприкоснулся с ними, но уже мечтал стать частью Эльфантины.
Получив согласие, Валум довольно потер руки:
— Славно. С тебя снимут все обвинения. Ты поступишь на службу в мой личный гарнизон. Тебе выдадут форму, жить будешь в казарме с другими солдатами, и тебе будут платить жалование. Тем, кто мне верен, нечего бояться. Я забочусь о них, как о собственных детях.
Поначалу Джеймс недоверчиво отнесся к словам первого магистра, но вскоре лично убедился в их правдивости. Казармы располагались в здании, которое и размером, и убранством превосходило дом главы в его деревне. Кормили солдат, как господ. Каждый четверг топили бани. Жалование давали раз в неделю. Но так как за еду и ночлег не было нужды платить, Джеймс откладывал деньги, не зная на что их потратить.
В его обязанности входило заступать в дозор два раза в неделю, маршировать строем с другими солдатами в те редкие дни, когда скучающие командиры развлекались муштрой. Ничего сложного. Никогда еще он не жил так роскошно, как теперь.
Жизнь вошла в привычное русло. Джеймс привык к столице и полюбил ее. Одно не давало ему покоя: первый магистр забыл о нем. Словно не было разговора о стальном льде и мечах. Тревожное затишье.
* * *
Он стоял в дозоре у северных ворот — самое скучное место. С севера ехали в основном обозы, груженные мехом. Целый день только и делаешь, что проверяешь повозки. Под вечер от смрада мертвой плоти забивало нос. То ли дело южные ворота, через которые ввозили зерно, пахнущее луговыми травами.
Но сегодня дежурство закончилось раньше обычного. Его пожелал видеть первый магистр.
Джеймс боролся с волнением весь путь до дворца. Он услышал много рассказов о первом магистре. Люди говорили о его непревзойденном уме, о его дальновидности, о том, как толково он управляет столицей. Они называли его Валум Здравомыслящий. Но когда они думали, что их не подслушивают, шептались о его жестокости, о безжалостности к неугодным, о взрывном характере. И от этого человека зависела жизнь Джеймса. Он не знал, чего ожидать от встречи. С одинаковой вероятностью его могли облагодетельствовать или уничтожить.