Трудно сказать, сколько это длилось. Элаю надоело стоять неподвижно. Он переминался с ноги на ногу, в то время как Аурика не опускала рук. Она превратилась в изваяние, не знающее усталости. Самое прекрасное изваяние, какое он видел.
Ближе к закату, когда солнце светило уже не так ярко, она ожила. Снова надела перчатки, и они отправились в обратный путь. Аурика сделалась еще менее разговорчивой. Ее что-то беспокоило. Умиротворение, читавшееся на лице, пока оно было обращено к светилу, пропало без следа.
Солнечная невидящим взглядом провожала карликовые деревья. Откинувшись на спинку сиденья, она сложила руки на коленях и не осознано крутила кольцо на указательном пальце правой руки, которое носила, не снимая. Элай давно подметил эту привычку. Она всегда так делала, когда нервничала или глубоко задумывалась.
Удерживая поводья лошади, он следил за руками Аурики. То как кольцо скользило в тонких аристократических пальцах, как ловило отблески солнечных лучей, посылая их на девичью кожу, заворожило его. Он опомнился, лишь въезжая в ворота Эльфантины, с усилием отвернулся и больше уже не поворачивался к карете.
— Зря тратите время, — подала голос Дейдра. — Посылайте владыке хоть мою руку, он не заключит с вами мир.
— Сделаешь это для меня? — Валум сделал вид, что девушки нет в комнате.
— Разумеется, — кивнул Джеймс. — Я на все готов, чтобы остановить войну.
— Славный мальчик, — кивнул первый магистр. — Я знал, что на тебя можно положиться.
Валум ушел, ножницы остались. Торчали из стола кольцами вверх, призывая к действию. Джеймс приблизился, но не спешил касаться. Валум глубоко вогнал ножницы в древесину. Сильные у него руки, крепкий удар.
— Имей в виду, — сказала Дейдра, — я так просто не дамся. Волосы — достояние морейцов. Мы не стрижем их с рождения.
Она не обманывала. Все снежные, которых Джеймс встречал на своем веку, были длинноволосыми. Что женщины, что мужчины.
— Это всего лишь прядь. Что тебе с нее? Я же не на лысо тебя обрею.
— В волосах наша сила. Они — дар луны. Напоминание, что наши пращуры некогда спустились с луны на землю.
Джеймс недоверчиво хмыкнул. Слышал он россказни про то, что снежные и солнечные слетели с неба на колеснице из чистого серебра. Ну и где теперь их колесница? Почему они не сядут в нее и не улетят обратно? И как объяснить схожесть между теми, кто прилетел с неба, и теми, кто испокон веков жил на земле? Ответ очевиден — нет и не было колесницы. А разница между людьми и теми, кто питается энергией, в эволюции. Благодаря первому магистру и урокам грамоты он узнал это сложное слово и даже запомнил его смысл.