— Напрашиваешься, спортсменка? — оглядывается на притихших зрителей. — Гуляй отсюда, пока я добрый. — И к Халикову: — Халява, два штрафных круга!
Тот уже было сделал шаг к пятиэтажному, я встала между ними.
— Откатался, Шура, — говорю. — Ходи ногами — здоровью помогает.
— Чего, играем мы, — Халиков за спиной гнусит.
— Заткнись, — бросаю через плечо.
Пятиэтажный снова по сторонам огляделся, усмехается. В рекреации потише стало, все в нашу сторону уставились. Те, кто со спины на меня смотрели, наверное, не поняли ничего. Просто пятиэтажный дернулся вперед, шагнул, а потом вдруг на колени передо мной грохнулся и, когда я отошла в сторону, мордой пол припечатал. Мне наш массажист точку одну показывал, если туда даже пятилетний двумя пальцами что есть силы ткнет, человек как бы засыпает на несколько секунд и еще секунд сорок просыпается.
В общем, Шура на пол прилег, а я слышу, кто-то за спиной присвистнул. Оглядываюсь — Панов на меня смотрит. Лицо не то, чтоб красивое, но есть в нем что-то… Посмотрел он на меня, головой мотнул и отвернулся, наблюдает, как пятиэтажный в себя приходит. Я вернулась к своей сумке, взяла ее, полезла внутрь, чтобы руки как-то занять.
В это время Халява пятиэтажному подняться помогает:
— Шур, ты в порядке?
— Уйди, гнусь!
— Ты чего… Это ж не я, это она…
— Я тебя сегодня с твоей шмакодявкой из школы не выпущу, понял? — и замахивается.
Халява в сторону отскакивает. Шура встает, отгоняет от окна двух-трех, опирается о подоконник, дышит тяжело.
В это время приходит училка по литературе, класс отпирает.
— Просили тебя? — подходит ко мне Халява. — Это же Шура, пятиэтажный.
— Ну и что?
— Дура ты, — говорит, — просили ее!..
И зазвенел звонок.
Звонок звенел и тогда, когда я застегнула куртку, подхватила на плечо сумку и к выходу двинула. Гляжу, в тамбуре стоит Халиков.
— Стой! — говорит. — Смотри. — И через стекло на улицу пальцем тычет.
Перед школой трамвайная линия, сразу за ней — дорога, за дорогой подворотня. У подворотни топчатся трое — пятиэтажный и еще два каких-то не из нашего класса.
— Ты бегать быстро умеешь? — интересуется Халиков.
— Ну?
— Если сразу вправо, могут и не догнать.
— А эти двое — кто?
— Лимон и Гуська… Они раньше у нас учились, теперь рядом, в пэтэу.
Мимо проходил Панов. Глянул в нашу сторону и на улицу вышел.
— Можно было бы Лёху попросить…
— Кого?
— Панова, — вздыхает Халиков. — Да он не поймет. Ему теперь примерным надо быть.
— А что?
— Да!.. — машет рукой Халява. — Он тут связался по глупости с компанией. Обворовали палатку и засыпались. Ну, Елена, наша классная, его вытащила. Взяли на поруки.