. Но казакам без войны нельзя было существовать: по выражению летописца, «казаку воевать, что соловью петь». Как же, однако, воевать, когда польское правительство решительно запретило всякую войну казакам? Что тогда оставалось делать? Тогда естественно оставалось малороссийским и вместе с ними запорожским казакам обратить свое оружие против тех, которые запрещали им войну с мусульманами. Отсюда и понятна первая причина вражды запорожцев к польскому правительству.
К этой главной причине вражды казаков с поляками присоединилось множество и других, не менее важных причин. Бесспорно, что в ряду этих других причин главнейшее место занимала так называемая религиозная уния, введенная на Украине в 1595 году, на Брестском сейме. Уния введена была на Украине старанием и волей польского короля Сигизмунда III, преемника Стефана Батория. Швед родом, католик по вероисповеданию, питомец заклятого, фанатического врага православия и русской народности, иезуита Скарги, поклонник хитрого и властолюбивого папы Климента VIII, Сигизмунд с какой-то лихорадочной поспешностью взялся за введение на Украине унии, втайне предложенной ему римским владыкой. «Уния была изобретением римского папы Климента VIII, – пишет Маркевич. – Это изменение религии было предпринято из выгод чисто частных. Конечно, папам приятно было бы, властвуя умами и совестью всей Европы, владеть в то же время и всеми богатствами, и всем оружием ее. Но так как православные слишком твердо держались праотеческой веры, то Климент VIII изобрел средство, не уничтожая ни одной из вер, соединить обе воедино; это соединение он назвал унией»[883]. «Обида православию была главной, самою чувствительной, горшей обидой для южнорусского народа, при которой все остальные обиды были уже второстепенными и без которой всякая из остальных бед, как бы она ни велика была, была бы сносна. То была душа всего; то был nervus vitae. От унии Украина потерпела такое горе, какого не видала Московская Русь под игом татар, ибо процветание православия еще со времени Владимира для Украины было первым законом и нерушимым залогом народного бытия»[884], – пишет об этом Максимович. Наибольшим злом уния именно была потому, что она и подготовлена без участия и согласия южнорусского народа, и целью своей имела – искоренить его праотеческую веру, и вводилась на Руси мерами безбожными, насильственными, мерами гвалтовными. «А що наібольше же и хвала Божия в церквах православных от тех неприятелей наших, отщепенцев и еретиков ляхов, хощет и усиливается перемените и до заблуждения Римского на унию обернути и гвалтовне (то есть насильственно) преклонити»