Эдмонд нахмурился, не понимая, в чем суть.
– Нам предложено объединить земли. Ну, как объединить – поскольку у старика только сопливая дочь и нет наследников…
– Брачный договор?
– И свадьба через неделю, – хмуро подтвердил Сет. – После смерти виконта его владения перейдут в пассивную собственность дочери. Когда у нее… у нас с ней родится мальчик, он станет наследником объединенных земель. И никаких споров.
– Ты имеешь право отказаться?
– Ты в своем уме, Эдмонд? Кто отказывает королю?
– Может быть, есть способ…
– Угомонись, друг. Нас поставили перед фактом. Нам приказал король – и ослушаться его равнозначно признанию в измене. Так что свадьба будет, хочу я того или нет.
Сзади послышался шум приближающейся кавалькады, Эдмонд кинул взгляд за спину, ожидая увидеть свой отряд, однако друзей догоняла не охрана, а пятеро всадников, ощерившихся мечами. Первый выхватил притороченный к седлу самострел и пальнул наугад в сторону Сета, к счастью, промазал – и стал налаживать новую стрелу.
– Н-но! – Эдмонд понукнул своего коня и хлестнул по крупу сетова. Друг пригнулся – над его головой снова просвистело.
– Налево, – Сет махнул рукой другу, – разделимся!
Эдмонд послушно отделился, проскакал около минуты в другую сторону и понял, что за ним никто не сорвался – все всадники предпочли видеть добычей графа. Ругнувшись, мужчина развернулся.
Тем временем, Сета уже успели подстрелить. Вместе с его левой ногой синхронно дергалась в седле стрела, застрявшая в бедре. Снег летел из-под копыт разгоряченных коней, дыхание вырывалось с хрипами и мутным туманом.
Своеобразная погоня: впереди Сет, за ним преследователи, за ними Эдмонд – продолжалась около десяти минут, пока стрелок не перестал мазать: очередная стрела попала графу в бок. Сет начал валиться, Эдмонд обнажил меч, готовясь защищать упавшего, однако кавалькада внезапно плавно ушла вправо, обогнула раненого и скрылась в перелеске.
***
«Из этого безумия априори не могло выйти ничего хорошего. Я держусь из последних сил, мои запасы на исходе, а связи так и нет. Боюсь, эта западня мне не по зубам.
Хотя… сегодня буря ненадолго стихла, и на клочке неба сквозь марево туч я увидела золото просвета далекого холодного солнца. Это прекрасно и в то же время пугает. Не могу больше здесь оставаться одна».
Я подула на заиндевевшие пальцы и попыталась зажать самописец костяшками, но тот выскользнул и потерялся в теплоизоляции. Стены палатки вокруг меня в кои-то веки колыхались от ветра ровно, а не истерически, в такт буре. С тяжким усилием перевела мысли с отчаяния и жалости к себе на тему злободневных забот.