— Вот что, танцор, ты сейчас просто пойдешь от камня к камню, но не в Храм, а домой, а я и без тебя справлюсь. Иди, повеселись с пигалицами. Тебе всего несколько дней жить осталось, — Одноглазый был явно расстроен. Вот так всегда. Я-то здесь причем?
— Что это ты на меня-то попер? Иди, Залетуху ругай. Она беременна, а не я. А если у нее братья такие глупые и за сестрой не смотрят, то Скок здесь при чем? Давай выйдем в ущелье, и не будем препираться по пустякам, — сказал я и решительно полез в ближайшую расселину. Выбрался наружу и, не останавливаясь, полез вверх по стене. Выше сидишь — дальше глядишь. Братьев Залетухи отсюда, конечно не видать. Но сомнений нет, окопались у всех удобных отверстий и смотрят, где это там Скок ходит. Уроды. У семи братьев сестра без…э…без…э…с животом. Вот.
Одно неплохо. Дите будет красивым, в меня, и сильным. Уж больно Залетуха отплясалась хорошо. Долго потом никак отойти не могла.
Закружил я ее прямо в ущелье, недалеко от Светящейся Воды. Начали с классики, с вальса. Тихо, нежно, без выпендрежа. Денек выдался на загляденье. Даже волосатые птицы не мешали. Я солировал, она была на подтанцовках. Сердце мое радовалось, а ее громко отбивало ритм. Вдруг она выскользнула и говорит: "Скучно как-то. Баланду давай!" Баланду-маланду. Терпеть не могу этот латинос. Особенно, когда кричать "Айя-яй!" надо. Но с малолеткой разве поспоришь? Если у них что модно, то все! А главное чем танец хуже, тем им, шантрапе, лучше. Что мне оставалось делать? Затряс бедрами, она через десяток тактов громко замурчала, и я уж было раскрыл рот, намериваясь айяякнуть, как тут такое началось! Со стороны Обители Троллей раздался жуткий вой в мгновения выродившийся в нарастающий рокот. Земля задрожала, со стен посыпались камни. Залетуха вцепилась в меня всеми когтями и громко завизжала: "Круто! Круто! Круто!", да и обмякла вся. Слава Богам не дала опозориться. Успела. Я быстро сложил манатки, подхватил пигалицу и шмыгнул в ближайшую щель, бросив Залетуху на пол. Та ожила на пару стуков, с потусторонней улыбкой посмотрела на меня, пробормотала давно уже привычное: "Такого еще никогда" — все они одно и то же говорят — закатила глазки и обмякла. Я же высунулся в щель и припал носом к земле. Грох, трясясь всем телом, бился в конвульсиях перед Тупиковой Стеной. Внезапно скалы пред ним разверзлись и ночь выплеснулась из гор, ослепив меня, а грох, издав ужасающий оглушительный вой, прыгнул навстречу ввалившимся в Долину троллям, и наступила Внезапная Ночь, дающая врагам рода человеческого возможность безнаказанно шастать по ущельям днем. Грох с шумом унесся в Сторону Обители, а тролли громко гукая последовали за ним, унося за собою Ночь. Я потрясенно уселся на что-то мягкое, оно зашевелилось, я подскочил вверх, больно стукнувшись головой и обнаружил Залетуху. "Ну ее, баланду, — промурчал я, — давай лучше Спокойной ночи, малыши". Она улыбнулась в ответ и прильнула ко мне.